Антикоммунистическая пропаганда вопиюще неэффективна, а народ коммунистов все равно не любит и любить не начинает. А коммунисты борются – но не с народной нелюбовью, а с неуклюжей антикоммунистической пропагандой. Косят, как принято нынче выражаться, под еврокоммунистов. А то и под социал-демократов. А их все равно не любят.
Разгадка здесь проста. Эксцессы Гражданской войны и сталинского режима воспринимаются на массовом уровне как нечто, с одной стороны, допотопное, с другой – в каком-то смысле неизбежное, а с третьей – как приведшее к ощутимым и наглядным положительным результатам. Тем самым результатам, пусть и ценой непомерных жертв, по которым сейчас ностальгически вздыхают. А не любят коммунистов совсем за другое. За казенщину. За забюрократизованность. За скуку, которой веяло (и веет) из длинных кабинетов и с одутловатых лиц. За неизменное подобострастие к старшим (по чину, по партийной должности). За келейность. За лицемерие – хотя в этом отношении находящиеся у власти либералы оставили коммунистов – и сегодняшних, и вчерашних – далеко позади.
Эта нелюбовь, зародившаяся в долгие годы брежневского правления, и предопределила (вопреки сравнительному благополучию этих лет) ту легкость, с которой народ (а не только либерально-демократическая тусовка, прикормленная, чтобы не выразиться покрепче, Западом) расстался с коммунистами, с правлением коммунистов, с относительной сытостью и надежностью жизни под коммунистами. Эта же нелюбовь в значительной мере сохраняется и сегодня, приняв форму не столько недоверия речам, намерениям и делам коммунистов, сколько неагрессивного, но твердого отвращения. Эта организация – «внутренняя партия», в терминах Джорджа Оруэлла – не должна и не может вернуться к власти не потому, что ее боятся (согласно антикоммунистической пропаганде), а потому, что ее просто-напросто не любят.
Конечно, сегодняшняя партия власти – называйся она НДР или как угодно иначе – ничем не лучше. Более того, это та же «внутренняя партия», только отказавшаяся от былой идеологии. Или, еще точнее, от былой фразеологии, потому что деидеологизация произошла значительно раньше. Не зря НДР и КПРФ срослись спинами, как сиамские близнецы.
Но разве не удивительно, что КПРФ, ведя арьергардные бои с глашатаями антикоммунизма (отпираясь от сталинских репрессий, от коллективизации, от гонений на Церковь и на свободу слова и так далее), сохраняет, лелеет и пестует в себе именно те черты (см. выше), которые и породили на самом деле народную нелюбовь? И по-прежнему затирает и нивелирует собственных потенциально ярких лидеров, того же Амана Тулеева? И разве не замечают руководители КПРФ, что иные забияки и бунтари самого пещерного уровня (типа Анпилова или Нины Андреевой), обладая несоизмеримо меньшим интеллектуальным потенциалом и организационными возможностями, добиваются куда больших пропагандистских успехов, чем те оппозиционеры, которые сложа руки именуют себя «системными»?