Дэш проезжал мимо знакомых зданий и примет – скалодром в три этажа, восьмидесятифутовая дюльферная башня, бассейн олимпийских размеров – и старался загнать поглубже клубок противоречивых чувств, который набухал внутри. С тех пор как Дэш ушел из армии, он ни разу не бывал в Форт-Брэгге, и это возвращение отдавало горечью.
Дэвид подъехал к нужному зданию и припарковался. Через пару минут он уже входил в кабинет Джима Коннелли. Пожал руку мужчине в форме, сидящему за письменным столом, опустился в кресло напротив и положил свой портфель рядом, на пол. Дэш много раз бывал в этом кабинете, но впервые попал сюда в качестве гражданского лица. На книжной полке в безупречном порядке выстроились труды по военной истории и стратегии. Полковник был опытным фехтовальщиком, и посредине стены, за столом, висела фотография, момент, пойманный мастером, – двое фехтовальщиков, сошедшихся в бою на дорожке.
У полковника было угловатое лицо, подстриженные по-военному светло-каштановые волосы и аккуратные усы. Сорок восемь, на семнадцать лет старше Дэша, но, несмотря на разницу в возрасте, обоих мужчин окружала аура тренированности, компетентности и легкий налет самоуверенности. Характерные приметы людей, которые прошли жесткую школу спецназа.
– Спасибо, что пришел, капитан, – сказал Коннелли, потом поднял брови. – Похоже, теперь мне нужно называть тебя Дэвидом.
– Разочарованы? – вздохнул Дэш.
– Чем, твоей отставкой?
Он кивнул.
– Кто может обвинять тебя после Ирана?
Девять месяцев назад Дэша нашли в кровавой куче на иракской стороне границы с Ираном. Он оказался единственным выжившим членом группы, отправленной на операцию, которая пошла ко всем чертям. Дэш потерял троих парней, каждый из которых был ему братом. Он много раз прокручивал в голове проклятую операцию, проклиная себя за то, что не оказался умнее, быстрее или осторожнее. Дэш винил себя в гибели своих солдат. Он выжил, а они – нет. Военные психологи настаивали на естественности такой реакции, но это было слабым утешением.
– Не уверен, что вы ответили на вопрос, – упорствовал Дэш.
– Ладно, – ответил Коннелли. – Как полковник спецназа, я разочарован. Дэвид, ты очень хорош. Лучше не бывает. Умный, решительный, изобретательный… Я ненавижу терять таких людей, как ты.
Он открыл рот, собираясь сказать что-то еще, но передумал.