– Ты злюка! И плохо влияешь на Трэвиса. – Мэг рассмеялась, скрестив руки на груди. – Но ты всегда умеешь меня развеселить.
– Спокойной ночи, – сказал Майк, шагнув к двери.
Ночной воздух холодил лицо и шею, и он сделал глубокий вдох и медленный выдох, направляясь к своему грузовику. Майк всегда умел заставить сестру развеселиться, и ей становилось легче. Всегда. Зато ему потом было гадко. У Мэг часто случались припадки, но потом, когда все заканчивалось, она чувствовала себя прекрасно. Никогда, кажется, не замечала ни битой посуды, ни разгромленной мебели – всего того, что оставляла в результате непредсказуемого приступа дурного настроения.
Майк отсутствовал почти двенадцать лет и почти забыл, как выглядят перепады ее настроения. Иногда ему казалось, что зря он сюда вернулся.
Сидя за письменным столом, Мэдди взяла бутылку диетической колы и отвинтила крышечку. Сделала затяжной глоток и вернула крышечку на место. Сегодня утром, стоило ей только открыть глаза, она поняла, с чего должна начинаться ее книга. Раньше она всегда начинала каждую книгу с леденящих фактов прошлого.
На сей раз она села за стол и написала:
«– Обещаю, Бэби, что теперь все будет по-другому. – Элис Джонс взглянула на малышку-дочь, затем снова перевела задумчивый взгляд на дорогу. – Малышка, ты полюбишь Трули. Это маленький рай на земле, и будь я проклята, но давно пришла пора, чтобы Иисус кинул нам кусок получше.
Бэби ничего не ответила. Все это она уже слышала. Радостное волнение в голосе матери и обещание лучшей жизни. Но единственное, что менялось, – так это их адреса.
Конец ознакомительного фрагмента.