***
На следующий день я проснулся таким же уставшим, как и в прошлый
раз. На этот раз меня снова благодарили, но уже за одежду и зелья.
Боюсь, если Гонт меня не найдет, то меня замучает эта милая особа.
Ну, хотя бы смерть будет приятная. Этот день был последним в моих
планах. В ауре девушки возникли мельчайшие изменения, которые я еле
увидел, но это значит, что уже яйцеклетка оплодотворена и можно
приступать к заключительным действиям.
— Сегодня я обучу тебя двум вещам, которые тебе пригодятся
в дальнейшем, — хотя это единственное, что я знаю. — Это
истинное зрение, которое позволяет смотреть в суть вещей, и
медитация — для накопления энергии извне.
— Ты правда хочешь меня этому обучить? — нет, блин,
просто издеваюсь над тобой.
— Да, так что слушай… — я не просто так рассказывал ей
об этом, чем она сильнее будет, тем сильнее будет и ее ребенок, мой
возможный сосуд. Я рискую своим полом, однако сила и потенциал того
стоят. На крайний случай стану метаморфом или наложу на себя
заклинания из биомагии и стану мужчиной. Если пронесет и моя
паранойя не оправдается, то я просто вернусь к ней — и будет всё
долго и счастливо с красавицей и сыном, эмблема в котором со
временем растворится и сделает его сильнее. А если нет… то такое
усиление будет полезно и мне. Также я предупредил, чтобы она не то
что не учила никого, кроме ребенка, моим урокам, но даже не
заикалась о том, что это умеет, ради ее же безопасности. А то
напоят сывороткой правды, выпытают информацию или мозги промоют, а
ее саму в канаву. После того, как теорию рассказал и на практике
проверил, что она все запомнила и делает верно, мы пошли в
посольство магической Франции, где за еще пять сотен золотых
получили право на временное гражданство для Ариэль и портключ.
Повезло, что вейлам предлагали политическое убежище. Но увы, не за
просто так, и ты попробуй еще до посольства доберись, потому что
ошейники вейл мешают их телепортации.
***
В небольшом пустом складе, провонявшем рыбой, сыростью и
плесенью, на очищенном от грязи и пыли полу, в окружении множества
кровавых геометрических линий, составленных из мертвого языка, что
был забыт людьми еще несколько тысяч лет назад, лежала прекрасная
обнаженная девушка, которой место на обложках самых популярных
журналов. Снаружи фигуры, приложив к ней обе руки, сидел мужчина, с
чьего лба лился ручьем пот, которым он старался не капать на линии.
Он выглядел изнеможённо, его зубы скрипели, а разум был на
грани.