— Ладно, пошли, — согласился с этой мелкой занозой,
которая любого достанет. Но и тут я придумал игры, в которые
интересно играть не только ей, но и мне. Все же я взрослый в теле
ребенка и в те же куклы мне играть не особо интересно. Вот, сейчас
мы идем к каменной стене, которая огораживает наше поселение от
диких животных, оборотней и кентавров. Так-то они не опасны, но в
полнолуние или когда у кентавров начинается гон…лучше быть в другом
месте, скажем так. А у нас именно что большой поселок, со
множеством небольших, часто семейных домиков, зданием
администрации, своей начальной школой и общежитиями. Все здесь
довольно дружны и привыкли к особенностям вейл. Такой, например,
как метание магического огня. Мне нравилось здесь: свежий воздух,
красивые девушки вокруг и нет той спешки, что я ощущал в Лондоне. В
ковене был свой, совершенно иной ритм жизни. Ни для кого не было бы
странностью целый день прогулять в подлеске, наблюдая за обычными и
магическими животными и деревьями. В отличие от неконтролируемых
лесов, наш, что находился у подножия Пиренейских гор, был
относительно безопасен благодаря тому, что оборотни, кентавры и
вейлы уничтожали всех опасных существ. А теплый климат только
дополнял картину если не рая, то очень приятного места для
жизни.
— Ну что, сегодня с двадцати метров кидаем? — спросил
я у Апполин, которая шла вприпрыжку, отчего подол ее ситцевого
зеленого платьица подпрыгивал вместе с ней. Я же был одет в
коричневые шорты и белую рубашку, правда, я все равно был похож
больше на девочку. И это было неплохо, ведь если бы окружающие
узнали, что я мальчик — начался бы переполох. Конечно, имя у
меня странное для девочки, но маги дают и более странные имена
своим отпрыскам, например, созвездий. Ариэль сама меня попросила не
распространяться о моем поле, что говорит о том, что девушка
поумнела за это время и понимает, что такая слава не принесет мне
ничего хорошего.
— Что, боишься плоиглать? Давай с тлидцати! — это кто
тут боится! Ты же сама постоянно проигрываешь. Зато и мне не скучно
в одиночку тренироваться, да и поддаться мне иногда не сложно.
— А кто в прошлый раз ныл, что слишком далеко? — в
этот момент мы пришли к части стены, где мелом криво была
нарисована мишень, которую украшали многочисленные подпалины и
выбоины. За попадание в центр я начислял десять баллов, в круге
рядом с ним — семь, и так далее. Заодно, таким нехитрым
способом я учил девочку считать, что меня забавляло, стоило
взглянуть на ее умудренную мысленной работой милую мордочку, на
пальцах пытающуюся посчитать, сколько она набрала. И ведь постоянно
ошибается!