— Я тебя
услышал, Лайтнер.
Я киваю,
усталость наваливается всей тяжестью, еще немного и свалюсь прямо
здесь. Чего бы очень не хотелось. Потому что выдерживать отца еще
несколько минут — это просто хидрец!
— Ах да,
еще кое-что, — останавливает он меня в дверях, и на этот раз я
готов выругаться уже вслух. — Что связывает тебя и Вирну
Мэйс?
Что
связывает меня и синеглазку?
Океан.
Тайны. Едхово притяжение, которое, кажется, просочилось под
кожу.
Что
еще?
— Общий
курс в Кэйпдоре, — бросаю я.
— И
все?
— А должно
быть что-то еще?
Ответа я не
жду, выхожу за дверь.
Не уверен,
что мне прямо сейчас хочется разбираться в том, что происходит
между мной и Вирной.
Вирна
Мэйс
— Мне
очьень жаль, Вьирна. — Дядюшка Ро, пожилой въетхергец, лысоватый и
худенький, несмотря на рекламу сочной лапши, зазывающей в его
заведение, развел руками. Его акцент смягчал раверханский язык,
достаточно резкий и сильный. — Я взьял помьощницу недьелю назад.
Вот есльи бы ты раньше сказала…
Если бы я
раньше знала, чем закончится мой эпичный выход в «Бабочке», я бы
тоже много чего сделала. В частности, не повелась бы на провокацию
К’ярда, но махать ластами после того, как на берег вынесло, смысла
нет. Что самое паршивое, я не представляла, куда мне идти еще,
потому что на Пятнадцатом толковых заведений больше не было.
Значит, надо ехать на Четырнадцатый, Тринадцатый, Двенадцатый, и
искать там. Просто заходить во все мало-мальски приличные кафе и
спрашивать, не нужна ли им официантка, посудомойка, уборщица.
Потому что выбирать сейчас особо не приходится.
— Понимаю,
— сказала я. — Удачного вечера.
Хотела было
уже уйти, но мужчина вскинул руку:
—
Подожди.
Замерев, я
смотрела на то, как пластиковая сумка наполняется паками лапши и
фрикаделек, а еще хрустящим хворостом (сухим хлебом, который в
производстве выходил самым дешевым).
— Нет, — я
покачала головой, когда дядюшка Ро протянул мне сумку. — Я не
могу.
Въетхергец
нахмурился, цепким взглядом оценив зашедшего в лавочку
посетителя.
— Мьожешь,
— сказал он. — Повьерь, я знаю, о чьем говорю. Гордость — хьороший
помощник, но не тогда, когда ньужно кьормить семью. Кьогда я
приехал в Льандорхьорн, мне многое пришлось испытьать. Так что
бьери. Не обьижай старика.
Поколебавшись с минуту, все-таки взяла: в том, что
касается гордости, дядюшка Ро был прав, сейчас не до нее. Мне нужно
накормить сестер и как можно скорее устроиться на работу. Главное,
чтобы не пришлось бросить академию, потому что не факт, что мне
пойдут навстречу и согласятся поставить только в вечерний
график.