Политики долго шли к тому, чтобы начать ценить высокие должности сами по себе, независимо от того, к чему это могло привести. Когда в июле 1834 г. лорд Мельбурн раздумывал над тем, стоит ли принять предложенный королем Вильгельмом IV пост премьер-министра, его личный секретарь Том Янг, известный своими откровенными высказываниями, воскликнул: «Да черт возьми, ни один грек или римлянин не занимал такой должности; и даже если вы пробудете премьер-министром Англии всего три месяца, это того стоит». «Ей-богу, это правда, – ответил Мельбурн, – я соглашусь». Так он и сделал и пробыл премьер-министром без малого семь лет. Честолюбие само по себе неплохое качество для лидера, пока оно является дополнением к истинному таланту, как это было в случае с Мельбурном. Но как отозвался бывший казначей партии тори Алистер Макалпайн о Консервативной партии Джона Мейджора: «В жизни чересчур амбициозных людей нет места ни сантиментам, ни каким-либо принципам».
Джон Адаир, который первым в мире занялся изучением лидерства, кратко сформулировал важность времени и места для появления лидера, сказав: «Трудно быть великим лидером в Люксембурге в мирное время». Чтобы достигнуть высших вершин власти, Наполеону понадобился террор, Цезарю – галльские войны, а Черчиллю – фашисты. (Что касается Черчилля, то тут нужно сказать, что даже если бы он умер в апреле 1940 г., не успев занять пост премьер-министра, то все равно считался бы одной из значительных фигур в политике двадцатого века.) Один из персонажей романа Э. Н. Уилсона «Хроники Лампита» кратко подчеркивает важность благоприятного с точки зрения истории стечения обстоятельств, когда оглядывается на свою растраченную понапрасну жизнь: «Я никогда ничего не «делал»: после Суэца трудно представить, чтобы кто-нибудь что-нибудь делал, даже обладай он моральной стойкостью основоположников империи»[9]. Энох Пауэлл лучше всего сформулировал это почти нигилистическое с точки зрения политики чувство, когда после Суэца утверждал, что империя лишилась смысла и что Содружество наций не является ее логической заменой.
В 1927 г. американский журналист Хейвуд Броун писал, что как «любое убеждение начинается как каприз, так и каждый освободитель делает свои первые шаги как эксцентричный чудак. Фанатик – это великий лидер, только входящий в комнату»