Гюнтер не хотел всматриваться в прицел слишком пристально. Напряжение глаз и усталость ведут к зрительным галлюцинациям, и, если дать себе волю, можно увидеть в этой квартире самого Джо Сталина, уплетающего сардины и вытирающего свои грязные крестьянские руки о френч. Прекрасно зная это, Гюнтер каждые несколько секунд закрывал глаза, чтобы дать им отдохнуть. Но каждый раз, когда он их открывал, все больше убеждался в том, что в темноте появилась новая тень. Это мог оказаться самовар на полу, или каркас стула, проигравшего единоборство с минометной миной, или даже труп бывшего жильца, но не исключено, что это мог быть человек, распростертый на полу, точно так же держащий наготове винтовку и прильнувший глазом к окуляру оптического прицела. Мешало и то, что изредка солнечный луч, пробившись сквозь тучи, на мгновение проникал в комнату, освещая ее как раз над тем местом, где затаился предполагаемый противник. Всякий раз, когда это происходило, Гюнтер терял сосредоточенность, лишался способности видеть, и ему приходилось моргать, отводить взгляд и ждать, когда пройдет краткий миг ослепления.
Но себя Гюнтер чувствовал в безопасности. Снайперы-иваны пользовались оптическими прицелами ПУ с трех с половиной кратным увеличением, а это означало, что даже если враг следит за ним, детали будут такими нерезкими, что четкой картинки не получится – только не на двухстах пятидесяти метрах, а это все, на что годится винтовка Мосина-Нагана с таким прицелом. Поэтому Гюнтер чувствовал себя невидимым, даже немного богоподобным. Более высокое разрешение оптического прицела давало ему достаточное преимущество.
Он подождет еще немного. Низкое солнце скоро скроется и наступит полная темнота. Оба противника, если второй противник тут, дождутся, когда это произойдет, после чего осторожно уйдут, чтобы вернуться завтра утром. Но Гюнтер принял решение выстрелить. Он провел в этой чертовой квартире уже целую неделю и сейчас убедил себя в том, что увидел что-то новое, появившееся здесь около трех часов дня, и это мог быть только…
Гюнтер закрыл глаза. Досчитал до шестидесяти.
– Гюнтер, осталось совсем мало времени, – окликнул его пехотинец, высовываясь с лестничной площадки. – Вода горячая еще нужна?
– Тсс! – остановил его Гюнтер.
– Ты собираешься стрелять! Может быть, мы уйдем отсюда пораньше.