связывать с внешним миром. И конечно, этой связью должна быть девушка, которая будет его
ждать. Понятно, что все это звучало на очень высокой душевной волне и вдруг он встречает
Косицина с его рассказами и его фотографиями. Вот откуда ему кажется, что все начинает
крушиться вокруг него.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В гулком военкоматовском дворе кипела толпа провожающих и призывников, которые
сразу выделялись старой одеждой. Людское многоголосое брожение сопровождалось
переборами гармошек и баянов, дребезжанием гитар и ревом полчища равнодушных
магнитофонов.
В военкомате у призывников забрали паспорта и выдали военные билеты. Началом
службы в билетах значилось сегодняшнее число, но никто не знал, где и в каких частях
придется служить. На медкомиссиях Бояркина испытывали на вращающемся кресле, и он
теперь не сомневался, что попадет в десант.
Подошли автобусы. Толпа зашевелилась сильнее. Николая никто не провожал – дядя
был на работе, а его дети в школе. И домой в Елкино Бояркину перед службой съездить не
удалось. Он первым влез в автобус и занял удобное место. Через минуту проход был завален
чемоданами и сумками, которые безжалостно топтали взбудораженные призывники. По
салону поплыли волны сигаретного дыма, завоняло водочным перегаром. В этой обстановке
Бояркину вполне удавалось быть серьезным, вдумчивым и мрачноватым. Подсказка Жени
пригодилась – ему понравилась глухая замкнутость, он даже думал, что наконец-то нашел
свое внутреннее лицо и, пожалуй, всю жизнь будет таким. Это приносило даже какое-то
душевное удовольствие.
Через полтора часа колонна автобусов тронулась. За ней потянулись мотоциклы и
легковушки провожающих. Отрываясь от хвоста, колонна долго кружила по городу и уже в
темноте остановилась у старого заросшего парка. Вечер был теплым, но стекло в духоте
салона хорошо освежало лоб. Шла сортировка по частям. Скрывая волнение, Николай
заставил себя любоваться голубоватым фонарем на столбе, вокруг которого мельтешили
весенние мотыльки. Время от времени в дверях появлялся перетянутый ремнями усатый
прапорщик, набирал по списку группу и строем отводил ее в глубь парка.
Выкликнули, наконец, и Бояркина. Строй был неровный – все толкались, запинаясь о
собственные чемоданы. Николай теперь уже с нетерпением заглядывал вперед, где на всех
перекрестках главной аллеи стояли "покупатели". Группа прошла мимо молодцеватых