26
Ну, не Светка, так ведь там и без неё их целый табун. Или с ним всё-таки что-то не так? Но чем
таким опасны пограничные войска? Будь он ракетчиком, тогда другое дело… Хотя кто знает, что
творится сейчас на границах… Мало ли какие происки с вражеской стороны… А может быть, у
сына от рождения что не так? Только как это поймёшь? И чем больше всяких подозрений возникает
в голове Огарыша, тем больше он панически утверждается, что с сыном что-то по-настоящему
неладно. «Ну что ж, всё верно, – в некоторые минуты уже обречённо думает он, – видно, у меня на
роду написано никакого продолжения не иметь. С сыном-то ещё повезло, а дальше, видно, шиш.
Судьбина, знать, такая». Однажды, думая об этом перед сном, Михаил не удерживает случайный
всхлип от обиды за себя и от жалости к сыну.
– Ты чо, выпил сёдни где-то, или чо? – спрашивает Маруся, даже воспрянув ото сна.
Огарыш молчит и этим потрясает Марусю: не матюгнуться после такой реплики в ответ!
Окончательно, почти испуганнно проснувшись, она лежит, глядя в потолок. Видно, на его душе что-
то очень серьёзное. И Михаил чувствует этот её молчаливый вопрос. Он поднимается, идёт к
бочке, пьёт воду ковшом. Может, сказать ей о своих подозрениях? Нет, не поймёт. Этим дурам
«сватьям» одна забота – как бы он не избегался, как бы женить его. А дело-то ведь куда хуже.
Дуры, они дуры и есть…
Маруся же потом тоже долго не может заснуть, и вовсе ничего не понимая.
* * *
Стоят знойные, засушливые дни. Горячая земля порохом сыплется в ладонях. Протока, где
купаются Роман с Борей Калгановым, сузилась до того, что даже страшно: как бы и вовсе не
перехватило берегами эту сверкающую нитку. Всё пространство в эти дни иссушено настолько,
что, кажется, не дай Бог, дотронется кто-нибудь до неба, и его поблёклая голубизна осыплется
пылью, открывая путь и вовсе лавине грузного белого огня.
Транжиря дни своих послеармейских отпусков, вчерашние солдаты несколько дней подряд
приходят на одно место с полуостровком мелкого, чистого песка, намытого наводнением. Сверху
песок горяч до того, что не ступить босиком, но если его растолкать ладонями, то внизу
обнаружится сначала приятная влага, а потом и вовсе холодная вода. С одной стороны
полуостровка серебрится протока, а с трёх других – мягкий тальник с длинными листьями,
шелестящими и серебрящимися тыльной стороной почти при полном безветрии. Как мало