— Ставки сделаны, ставок больше нет.
Небольшой белый шарик нарезал круги против хода колеса с числами
постепенно теряя скорость, после он скатился с ободка на область с
числами и сделав несколько прыжков остановился на числе
двадцать пять красное.
— Двадцать пять красное, — поставил в известность игроков
крупье.
Гоблин прибавил к одной монете Олега еще тридцать шесть, собрал
их в аккуратные стопки и придвинул к Игроку. Олег с деньгами не был
столь щепетилен, он сгреб монеты двумя ладонями и направился к
столу с гуриями:
— Это вам красавицы.
Олег небрежно высыпал монеты на стол и вновь присел на свое
место.
Таран какое-то время молча глядел на Олега, тот в свою очередь
явно никуда не собирался. Егор взял Олега ша шкирмо и взвалил его
себе на плечо. Командор матерился, проклинал, требовал продолжения
банкета и соблюдения прав человека, но Таранкин его даже не
слушал.
— Сдачи не надо, — произнес Егор и направился прочь со своей
ношей.
Возмущаться гурии не стали, вместо этого они принялись делить
монеты оставленные на столе беспечным гулякой.
— Да отпусти ты меня наконец! — Олег возмущался веся на огромном
плече дутлана, — вот, Таран, всегда ты такой сволочью был. Любишь
ты праздник испортить. И погиб ты как сволочь.
— Это почему же? — совершенно не обижаясь поинтересовался
здоровяк.
— Потому что все кто тогда видели твою смерть чувствовали себя
последними сволочами. И я тоже стоял там. И если бы тогда один не
напал на эту гребаную тройку тяжей хана бы нам всем пришла. Вот ты,
Егор, стесняешься, а ведь на самом деле... — Командор резко
замолчал, последствия веселой гулянки и негабаритная перевозка
отзывались где-то глубоко рвотными позывами.
— Командор, не вздумай меня обрыгать, — Таран поставил Олега на
ноги, — да что с тобой случилось, ты ведь никогда так по черному не
пил. Ты вспомни эту свою пословицу — уныние худшее из зол, да ты
ведь сейчас сам впал в уныние. Олег что случилось?
— Да многое, — совершенно трезвым голосом ответил Командор, — у
меня Егорка с головой что-то нехорошее происходит, когда я остаюсь
в полном одиночестве. В первый раз это произошло здесь, в этом
городе, а потом я осознал что случилось там, на поле боя. Это как
будто какая-то пакость роется в моей голове и указывает мне на те
моменты которые я сам не замечал, или не хотел видеть. Там в лесу
это произошло снова. Я думал, что если буду проводить время в
компании и весело, то эта пакость оставит меня в покое.