— "Броня проседает, потому что Шура
раскидал вокруг зверюги светящиеся камни", — посетила мысль
Командора.
— Егор, там были еще две ампулы с
ядом, нужно попробовать другие яды. И я тебе больше скажу, мы с
тобой два идиота.
— Это почему?
— Потому что, мы находимся здесь уже
больше двадцати семи часов, а краска гаснет после тридцати
восьми.
— И чего? Намажем камни, когда они
гаснуть начнут, дел-то?
— Мы то намажем, Таран. Я наш
аналитик походу будет мазать зверье своими кишками.
До Тарана только теперь дошло:
— Мы же ему не сказали!
Таранкин притащил оставшиеся болты и
две мензурки с ядом.
Олег смочил стрелу ядом и вогнал ее в
глаз несчастному насекомому. Очки жизни просели до отметки 147340.
Яд не подействовал. Командор повторил процедуру со следующей
мензуркой. Следующая стрела впилась в глаз жертвы. Показатели
скаканули с 147340 до 147130 и замерли на месте.
— Все, Егор. Хана нашему
аналитику!
Командор с горечью пнул зверюгу. И в
этот момент счетчик медленно начал отсчитывать урон.
— Подействовал! — радостно заорал
Олег.
Недолго думая, он схватил еще четыре
стрелы смазал их ядом из последней мензурки и воткнул во все, еще
целые глаза. Отравление прошло успешно и достигло своего апогея,
урон рос в геометрической прогрессии теперь тварь за час теряла
порядка тридцати тысяч очков жизни. Через четыре с небольшим часа,
матерая горная шаранта отправилась в гости к праотцам, а Егор
принялся снимать с нее тяжеленные камни.
Ликование было не долгим, теперь
ребром встал другой вопрос, как вытолкать эту огромную тварь
наружу. Подохнув, тварь немного подсела и застряла в узком проходе
массивным панцирем. Как не старались компаньоны, так и не смогли
вытолкать тушу наружу.
Уставшие подельники сели
отдышаться.
— Походу, Таран, мы с тобой хапнули
кусок, который не сможем переварить.
— У нас не хватает сил, — с горечью
констатировал факт грустный Таранкин.
В этот момент неизвестные силы начали
потихоньку, рывками вытаскивать тварь из пещеры. Аналитик поняв,
что товарищи застряли в пещере, убрал из периметра освещения
несколько источников света и родственнички покойного начали
потихоньку утаскивать его подальше. Когда тушу начинали тащить
довольно сильно, Шура кидал светящийся камень, разгоняя свору
голодных сородичей. Проход был открыт и Туша усопшего клубилась
черной дымкой в световом периметре.