Пролог
Император Руссарии был молод, по мнению некоторых членов
правительства даже слишком молод, - ему едва перевалило за третий
десяток. К тому же, большинство министров считало, что его
непомерное увлечение техническими диковинками и новинками,
спонсирование разработок различных «проходимцев», ведет к излишней
растрате итак небогатого бюджета. Говорили пока об этом за спиной,
полушепотом, но с каждым годом этот шепот становился все громче и
громче.
- Проходимцев…, - Император ухмыльнулся и, покачав головой,
кинул на стол папку с отчетом испытательной комиссии, после чего с
хрустом потянулся. - Что ж возможно они не так уж не правы…
Поднявшись из удобного кресла, обитого дорогим красных бархатом,
он подошел к окну и несколько минут рассеянно смотрел на пустынную
придворцовую площадь.
- Может они и правы, - повторил император. – Но что же делать?
Что?
Он прижался лбом к стеклу, чувствуя, как его прохлада несколько
остужает разгоряченный бессонницей мозг, думая, что слишком многое
свалилось на него за последние годы. Еще каких-то шесть лет назад
он был обычным каплеем на северном флоте и вот теперь властитель
разоренной последней войной некогда великой страны. Голод, разруха,
неподчинение окраин центру, разгул бандитизма - вот лишь малый
перечень того что оставил ему в наследство так безвременно умерший
отец. Сейчас даже и не подумаешь, что каких-то десять, пятнадцать
лет назад Руссария считалась одной из величайших держав Ендорского
континента и вступила в войну с Геранией в рассвете своего
могущества, исполняя союзнический долг по отношению к странам
Артанской коалиции. Война ожидалась не особо затяжной, ибо по всем
разведданным армия Герании находилась в довольно плачевном
состоянии, однако на деле все оказалось не так… совсем не так.
Император тяжело вздохнул.
На самом деле их войска встретились с прекрасно оснащенным
противником, который к тому же обладал передовым вооружением и
далеко не в единичных экземплярах, как порой бывало в их армии.
Взять, к примеру, те же танки. На начало войны у Руссарии их было
всего около двадцати штук, и они являлись гордостью инженерной
мысли империи. Лично он никогда не забудет, как впервые увидел эти
угловатые громадины величиной с двухэтажный дом, медленно ползущие
вдоль трибуны, на которой его отец принимал парад. Тогда, при виде
этих стальных монстров, его охватил просто-таки дикий восторг
вперемешку с огромной гордостью, – гордостью за свою страну, ее
мощь и силу.
