Читать Наследник Тавриды - Ольга Елисеева

Санкт-Петербург. 1820 год.

Настал день, когда император Александр Павлович потерял терпение.

В самом конце доклада министр двора, заметно конфузясь и потупляя взоры, сообщил о новом бесчинстве, которое совершили в Царском Селе шалопаи-мальчишки из Лицея. Вернее, их товарищи старшего выпуска. В воскресенье некто коллежский секретарь Пушкин притащился в alma mater и, ободряя себя «Клико», отправился гулять по коридорам, соединявшим учебные помещения с дворцом. Там, в темном переходе, куда отворялись двери с половины фрейлин, он вдруг заслышал шелест платья и, вообразив, будто это горничная княгини Волконской Наталья, кинулся ее целовать.

– Наташка! Наташка! – в неописуемом восторге кричал шалун. – Вот и свиделись!

Каков же был конфуз, когда вместо ответного чмоканья секретарь получил звонкую пощечину и обнаружил в своих объятьях саму княгиню.

– Наглец-ц, – протянул император, внимательно глядя в потолок и изучая рисунок крылышек амура на лаковом плафоне вокруг люстры. – Но ведь там могла оказаться и… ее величество?

Министр двора посчитал за благо многозначительно промолчать. Государь и его супруга давно не составляли единого целого, жили отдельно и даже выходили на прогулки в разные часы, чтобы не стеснять друг друга. Однако покушения на свою жену – пусть и воображаемого – Александр простить не мог. Он знал толк в куртуазных сценах и мигом угадал за попыткой сорвать поцелуй с уст фрейлины страстное признание госпоже.

– Это который Пушкин? – выдавил император, покусывая губу.

– Сочинитель, – отозвался докладчик. – Велено будет разузнать?

В тот же день начальник штаба гвардейского корпуса генерал Бенкендорф в сотый раз дал себе клятву не искушать благодушия жены. Вчера Александр Христофорович, вместо того чтобы проводить супругу в театр, столкнулся в Главном штабе с Сергеем Волконским и, зайдя с ним в ресторацию Талона на Невском, убил остаток дня, вспоминая славное партизанское прошлое. Домой генерал явился заполночь. Его встретили неприветливо, выслали спать в кабинет и на неделю лишили семейных радостей. Мадам умела дуться.

Досада охватывала Бенкендорфа при мысли о намеченном на сегодня торжественном обеде Конногвардейского и Кавалергардского полков, куда он был приглашен. В сложившихся обстоятельствах пить не следовало. Хуже того – генерала вызывал к себе командир гвардейского корпуса Васильчиков. В неурочное время, не на доклад, а специально присланной через адъютанта запиской. Значит, стряслось