Кира
— Раздевайся!
— Чего!? — растерянно бормочет подруга.
— Шмотки, говорю, снимай. Я потом все объясню, сейчас некогда. Он может уйти.
Он — это Кирилл Багров. Мужчина на пятнадцать лет меня старше. Моя любовь с первого взгляда. Безответная. Пока. Я надеюсь это исправить.
— Господи, что происходит вообще? — спрашивает Нинка, стаскивая с себя платье.
— Мне шмотки обычные нужны, иначе он не поверит.
Я быстро снимаю с себя платье от известного дизайнера и тычу его в руки шокированной подруге. Как хорошо, что сегодня в клуб я с Нинкой пошла, а не с Верой. Веру я, конечно, тоже люблю, она вторая моя близкая подруга, но она бы ни за что не влезла в мое платье, а я бы в ее тряпках утопилась.
— И туфли давай. У тебя тридцать восьмой же?
— Угу.
— Супер. Чуть великоваты, но не страшно.
— А мне в твоих как ходить прикажешь?
— Сиди. Ниночка, пожалуйста, я тебе такие же лабутены куплю, только твоего размера. Или любые другие брендовые. Какие захочешь.
Немного поворчав, подруга все же соглашается.
— Любые, ты сама сказала! — тычет в меня пальцем и морщится, когда надевает мои лабутены.
Я же утопаю в ее туфлях. У нас, кажется, не только размер разный, но и ширина стопы, и подъем. Бедная Нина.
— Держи! — протягиваю ей свою сумочку.
— Стой, — хватает меня за руку. — Сережки снимай. Они у тебя стоят, как моя машина.
— Блин, точно.
Я быстро стягиваю с себя серьги и протягиваю их Нине. Она глаза закатывает и запихивает серьги в сумочку. Уши у нее не проколоты, так бы поносила машину на себе хотя бы один вечер.
— Все равно не похожа на беднячку, — констатирует Нина, ковыляя за мной в жутко узких туфлях. — Осанка у тебя царская.
Я начинаю сутулится и смотрюсь в зеркало. Стремно смотрится, поэтому решаю быть собой. Плечи расправляю, голову задираю вверх. Нина права, царская порода, хотя в нашем роду царей не было. Папа одно время увлекся этим, проверял. Один из наших древних предков простолюдином был, который даже читать не умел. Ну и священника, вроде бы, нашел.
— Все, пока моя богатая подруга, теперь нам не по пути.
— А к кому ты так спешишь хоть скажешь?
— Завтра. Если выгорит.
Я сильно сомневаюсь, что получится, но в решении обратить на себя внимание Кирилла Багрова я уверена, как Лепешкина в своих псевдо-марафонах.
Я о нем столько лет мечтала, что теперь должна хотя бы попытаться.
