"- Товарищ Бендер, Остап Ибрагимович, вами интересуется НКВД, -
начальник финотдела Кукушкинд наклонился над бывшим великим
комбинатором и очень тихо шептал ему в самое ухо нервно оглядываясь
при этом по сторонам. – Серна Михайловна невольно подслушала как
Полыхаев по телефону докладывал вашу биографию.
- Ну и что тут такого, - Бендер снял коричневые нарукавники и
отодвинул счеты. – Может, ему звонили из коммунотдела.
- Ну да. Полыхаев во время разговора стоял по стойке «смирно». А
он всегда так стоит, когда разговаривает с органами. – Кукушкинд
тяжело вздохнул. – Только, чур, я вам ничего не говорил.
Тут прозвенел звонок на обед и все сотрудники «Геркулеса», как
обычно, ринулись в буфет.
«Позавчера пропал Бомзе. Вчера Борисохлебский. Похоже, что
сегодня моя очередь. Похоже, что началась большая чистка
«Геркулеса», - размышлял Остап, доедая лежащий на блюдечке с
голубым орнаментом в виде змеи бутерброд с колбасой и запивая его
прозрачной жидкостью почему-то считавшуюся в буфете чаем. Тем
временем вокруг Бендера образовалось пустое пространство, и он
обедал в гордом одиночестве. «Да, слухи быстро расходятся по нашему
учреждению», - с горечью подумал Остап. Прошло почти десять лет с
тех пор, как бывший турецко-поданный пытался перейти румынскую
границу. И был с позором отправлен румынскими же пограничниками без
гроша на Родину.
«Где родился, там и умру», - решил тогда Остап и дал сам себе
клятву больше ни в какие авантюры не лезть и жить как все. Как Зося
Синицкая, как завхоз 2-го дома Старсобеса Александр Яковлевич, как
Виктор Михайлович Полесов или даже как Елена Станиславна Боур.
Остап тяжело вздохнул, вспоминая события далеких уже дней. Потом
было возвращение в Черноморск и унизительное устройство на работу в
«Геркулес» по протекции его директора Полыхаева. С некоторой долей
издевки предложившего тогда освободившееся место Корейко с окладом
46 рублей 50 копеек.
И вот прошло почти десять лет после тех событий. Десять лет
Остап Ибрагимович, забывший навсегда о Рио-де-Жанейро, трудился на
благо советской власти перебирая накладные, отчеты о командировках
и другие несомненно важные и нужные бумаги. Десять лет его никто
никогда не тревожил. И тут на тебе. НКВД. «Возможно они раскопали
историю тайного общества «Союз «Меча и орала», - продолжал
размышлять Остап. – Или им в руки попался гражданин Корейко,
который и дал на меня показания. В любом случае надо срочно делать
отсюда ноги». Слухи о методах работы органов постоянно носились по
Черноморску и не давали Остапу поводов для проявления
оптимизма.
