Читать Билет на Лысую гору - Дмитрий Емец

Эдя Хаврон зевнул. Эдя Хаврон вздохнул. Эдя Хаврон заглянул в холодильник, но обнаружил там лишь позавчерашний суп, подернутый жирной застывшей пленкой. Он был голоден и сердит. В карманах позванивала только горсть мелочи, словно он клянчил у прохожих на проезд в метро.

Его работа в спортивном клубе бесславно завершилась неделю назад, когда, печатая очередное меню, Эдя озорства ради изменил его шапку. В новом варианте гордая «Царица пляжа» стала «Королевой целлюлита». По закону подлости, именно это искаженное меню отправили для подготовки радиорекламы, и никто, конечно, ничего не проверил до самого последнего момента. Начальство Эди не оценило шутку по достоинству, и выброшенный из тихой заводи коктейлей и витаминных салатов враждебным береговым течением Эдя поплыл по реке жизни дальше.

Деньги быстро закончились. А тут еще, прихватив рабочую пятницу и два выходных, его любимая сестрица Зозо уехала в подмосковный дом отдыха, где в очередной раз пыталась устроить свою судьбу. Дафна с Мефодием тоже куда-то запропастились, но о них Эдя почти не вспоминал: не до того было. Он, повторяю, был голоден и сердит.

Дверной звонок ласково тренькнул раз, другой и внезапно забился в истерике. Хаврон удивился. Он никого не ждал.

– Кто там? – спросил он.

– Телеграмма! – ответили ему.

Эдя открыл. Но, увы, телеграммы он так и не получил. Если, конечно, не считать телеграммой врезавшийся ему в подбородок кулак. Уклониться он не успел. Пыльный коврик с горой Демерджи заботливо постелился под его рухнувшее тело.

Сознания Эдя все же не потерял и, лежа на коврике, наблюдал, как, перешагивая через его тело, в квартиру проходят трое мужчин. Первый был бритый толстяк в белой водолазке и черных джинсах, на ремень которых свисало жирное и, вероятно, потное брюхо. Спутники толстяка были два типичнейших братка, одетые в спортивные костюмы и кроссовки. Отличались они друг от друга только тем, что один был рыжеватый, а у другого щеку пересекал шрам.

Захлопнув дверь, владелец жирного брюха пнул Эдю ногой.

– Ё-мое! – охнул Эдя.

– Да твое оно, твое! Вставай, матрос! Разговор есть!

– Спасибо. Я лучше полежу. Трудный, знаете ли, выдался денек, – отказался Хаврон, задумчиво трогая подбородок. Он прикинул, что если встанет, то скорее всего снова получит.