Мужчины неспешно курили, явно собираясь остаться на этом
полустанке подольше. Маленькие ручейки вспомогательных корпусов
тянулись следом за основной тушей Легиона, создавая минимально
приемлемые условия для продолжения военных действий. Полевые кухни,
интенданты, куртизанки, а так же разнообразные повозки торговцев,
прокладывающих свой путь следом за армией. Можно было смело
сказать, что они пользовались безопасностью по самым дешёвым ценам.
Ценам твёрдого хлеба, похлёбки, парочки скотин и половине всех
запасов вина.
- Дёшево обошлись.
- Согласен.
Шестеро мужчин изредка обменивались подобными фразами, однако
атмосферу отдыха это не портило. Их изрезанные сегментаты и
изломанные гребни на шлемах лежащих неподалёку говорили о многом.
Как и плотная белая перевязь покрывающая всю правую руку одного из
них. На лицах читалось умиротворение и безразличие, а в глазах ещё
стояли картины прошедшего сражения. Больно и унизительно, вот как
можно было описать то, через что пришлось пройти этим угрюмым
гигантам среди людей буквально несколько часов назад. Каждая миля
была оплачена кровью, каждый холм был устлан телами, каждая топь
была утоплена в стали. Отвратительный день для того что бы
умереть.
- Смотри,
курсор[1](Cursores
-Должность гонца в Легионе. В основном разносил почту
нижнему офицерскому составу и легионерам, так как у каждого
уважаемого офицера из знати были средства на собственных
курьеров.) побежал.
- Полная сумка писем, как посмотрю.
Мальчишка, слегка за пятнадцать, носился от одной колонны к
другой, громко выкрикивая названия контуберний и отдельных
легионеров. Писем было невероятно много, так как последние три
недели шли ожесточённые бои. Ни секунды не отводилось на
полноценный отдых. Ночные дозоры, дневные патрули, утренние
нападения и вечерние контратаки. Резня не прекращалась ни на одну
секунду. Казалось, что зверям просто нет конца и края, а ведь до
самого главного города ещё так долго идти.
А над ними было небо, такое высокое и недосягаемое.
Синева разрывалась редкими подушечками облаков, нагоняя
беспечности и сонливости. Тёплый ветер всё гнал и гнал их к центру
континента, что бы там они разродились тёплым нежным дождём, омывая
некогда пахотные поля.
- А ведь лето, братцы!
Ответом ему было молчаливое согласие. В последние дни никто даже
не задумывался о том, который сейчас день, неделя, месяц, год. В
бесконечной борьбе они даже не могли узнать, остались ли в живых те
к кому они прорываются. Когда они дойдут, что они увидят?
Разграбленный город, полыхающий пламенем вражеского триумфа? А
может быть они увидят стойкое сопротивление тех неудачников, что не
смогли сбежать после первой волны захватчиков? Смогут ли они взять
некогда неприступные стены, что сейчас находились под контролем
зверолюдей? А если не смогут, то что тогда?
