Ох, это же надо было додуматься! Разыграться с тетушкиными фрейлинами в фанты. А оно надо было? Знала же, что они меня не любят, так чего пошла?
Теперь выкручивайся!
Кланяйся инквизитору и приглашай его на танец у всех на виду. А ведь могли загадать чего и похуже. И есть желание наплевать, отказаться от затеи, но тогда тетушкин подарок останется у Эволет, а этого никак не стоит допускать. И дернуло же меня… да что говорить, меня вовсе ничего не дергало.
Наглые девицы при королеве в усмерть меня терпеть не могли. Не чета я им, видите ли, даром, что тетка — королева. Меня не приняли, и все тут! Тетушку еще терпели, как и ее предшественниц. Обычай Алберионской правящей династии — король должен выбрать жену и будущую королеву из простолюдинок.
Только вот любить саму худородную королеву знати совсем необязательно. Терпеть можно, а любить — нет. Так что уж говорить о пригретых ею родственниках. Пусть! Эта родственница всего одна, и есть много не просит. Что с них всех взять — аристократия, голубая кровь.
Еще раз взор упал на лорда-инквизитора, и стало дурно.
Высоченный, массивный, словно чужеродный предмет, лорд Деннели смотрелся весьма впечатляюще среди высшей алберионской знати. А я как дура рассматривала его во все глаза.
— Ну что? — захихикала Эволет. — Решишься ты или нет?
Чтобы подогреть мою решимость, дочь канцлера, а еще по совместительству — умница, красавица и просто богатая невеста, помахала перед моим носом злосчастной подвеской.
Вот же неугомонная! Голубой камушек — сердцевинка серебряного обода в виде руки, сиротливо подмигнул мне.
Подвеску надо срочно заполучить обратно. А то жди беды!
Ладно, это был бы просто подарок королевы, так это еще и артефакт. Не дай Рагор, при дворе еще прознают чего — позора не оберешься!
Не мне. Тетушке. Я-то что? А вот ее жалко.
Не будем о грустном, есть вещи и пострашнее. К примеру, инквизитор! Эйдан Деннели.
Имя, конечно, красивое. Совсем ему не подходящее.
Мягкое «Эй...» на вдохе.
Тяжелое, словно удар кузнеца по наковальне «...дан» на выдохе.
«Ден-ден-деннели!»
Отбойный молоток бьет наотмашь по измученной душе…
Так, что-то я в лирику ударилась! Оставить сантименты. О, Рагор, защити свою дочь от ловца человеков!
— Трусиха! — прервала мои нелегкие думы Эволет, томным призраком кружащая подле меня. — Испугалась какого-то инквизитора.
