Читать Темные делишки - Марина Серова

Несомненно одно: со времен Шекспира мир существенно не изменился. Он по-прежнему остался театром, в котором каждому предназначено играть свою роль в пьесе. А вот какого рода окажется эта пьеса – комедией или трагедией – выбирать самому «актеру»…

Так размышляла я, неприязненно наблюдая через стекло своей видавшей виды «девятки» за разношерстной публикой, стекающейся пестрым потоком к главному входу тарасовского драмтеатра. Не люблю попусту терять время, но подружка моя Ленка, как обычно, опаздывала, и мне ничего не оставалось, как дожидаться ее в машине, что отнюдь не вызывало радостных эмоций. Посему неудивительно, что меня потянуло на философствование: я пребывала в мрачном расположении духа.

С некоторых пор театры – культурные «эпицентры» города – стали пользоваться популярностью у самых разных слоев населения. Теперь кого тут только не встретишь! Скромные и малоприметные силуэты истинных ценителей искусства затерялись в шумной и разодетой в блестящую мишуру толпе.

Ленкиной худенькой фигурки в извечных джинсах среди них пока тоже не видно. А раз так, продолжаем язвить.

Вот, к примеру, прямо к самому крыльцу подкатил шикарный черный джип, из которого вышла колоритная парочка: он – ни дать ни взять «светский лев», а его дама – в меховом манто несмотря на теплую, я бы даже сказала, излишне жаркую для начала октября, погоду. Судя по всему, они явились, дабы удостоить своим посещением церемонию открытия нового театрального сезона и, быть может, слегка скрасить своим сверкающим видом мрачноватый интерьер зала. Что называется – других посмотреть и себя показать…

И зачем я только сюда притащилась? Терпеть не могу эту вычурность и карнавальность барочной эклектики, отдающую дешевой подделкой. Поддалась, как последняя идиотка, на уговоры!

С досады я вытащила сигарету и закурила, приспустив стекло в дверце с моей стороны.

А все она, моя «старая» подружка с ее неиссякающим запасом фантастических идей. Впрочем, своему буйному воображению Ленка придает преимущественно образовательное направление, так как другим способом увлечь французским языком школьников-балбесов практически невозможно. Вот ей и приходится изощряться: то устроит бальный вечер, на котором изъясняться нужно в соответствии с общепринятыми манерами эпохи начала девятнадцатого века исключительно на французском, то объявит грандиозную игру-викторину.