Читать Внимание: неверный муж! - Галина Романова

Абонент недоступен…

Абонент опять и снова был недоступен.

Неприятный, равнодушный до тошноты голос оператора советовал ей перезвонить позже. Он же не мог знать – этот холодный бездушный голос – о том, что смысла в очередном, двадцатом, наверное, по счету звонке не было. Абонент все равно будет недоступен. Он будет недоступен и через полчаса, и через час, и через сутки. Он будет недоступен, даже находясь в непосредственной близости от нее. Даже тогда, когда его можно будет потрогать руками. Он и тогда будет недоступен и недосягаем, этот абонент, будь он трижды проклят!

Пусть вообще будет проклят тот день и час, когда судьбою было дано распоряжение свести их вместе. ЕГО и ЕЕ…

О, она ловко все подстроила, судьба-злодейка! Виртуозно поработав стрелочником, она застигла их врасплох тем майским вечером на бульваре, пропитанном горьковатой клейкостью тополиных листьев. Она – все та же самая судьба – вдруг сгребла в одну кучу все легкомысленные облака, в бреющем полете скользящие по небу, скомкала их, перемешала и, изрядно встряхнув, низвергла этим двоим – ему и ей – на головы ту самую майскую грозу, что положила начало их нелепым отношениям в их нелепой совместной жизни.

Судьбе заведомо было известно, мерзавке, что они, застигнутые врасплох майским ливнем, непременно побегут сломя голову в поисках убежища. Почему не побежать? Все бежали, и они тоже побежали. Причем бежали каждый сам по себе. Она тем вечером шла от подруги. Он… Он, кажется, просто гулял. А как же еще?! Гулял, конечно. Не высматривал же безмозглых наивных дур вроде нее. Просто дышал свежестью майского вечера.

Ага, побежали они, значит, под восторженное улюлюканье фатальной неотвратимости каждый своей дорогой. Бежали каждый своей, но почему-то почти одновременно вбежали в одно и то же чужое парадное. Едва не столкнувшись, вбежали. Нет, она, кажется, чуть приотстала – мешали каблуки.

В парадном было темно, сухо и очень холодно. Дом был сталинской застройки, с высоченными потолками и толстенными добротными стенами, которые еще не успели прогреться с приходом весны. Она замерзла почти сразу. На ней было платье и кофточка с длинными рукавами. И все это такое стильное, такое тонкое и по-европейски едва осязаемое, что промокло почти мгновенно и, плотно облепив ее тело, теперь больше походило на освежающий компресс, нежели на одежду. Она отошла тогда к окну, пристроила локти на чистый свежевыкрашенный подоконник и, выбивая зубами частую дробь, настороженно прислушалась к тому, что происходит за спиной.