Полис Тояма — адское пекло.
Ума не приложу, зачем сюда
переезжать. Влажно, жарко. Традиционные японские кварталы
соседствуют с железобетонными коробками, всверливающимися в небо
сотнями этажей. Те, кто побогаче, давно перебрались в деревянные
экобашни с гидропонными шахтами внутри. Элита осваивает пригороды,
застраивая их умными домами. Городские климатологи, владеющие
стихиями воздуха и воды, изредка облегчают страдания трех миллионов
неудачников. В смысле, устанавливают хорошую погоду.
Ну, а вы как думали?
Магия в этом мире используется не
только на дуэлях.
Если честно, Полис Тояма меня не
напрягает. Потому что я нахожусь в другом полушарии, в комфортной
воронежской квартире. Всюду — родные березки, икра, водка и медведи
с балалайками. Мое тело сидит в удобном кресле, глаза закрыты, на
лице блаженная улыбка идиота.
Я — корректировщик.
И сейчас я нахожусь в режиме
«телезрения».
У обычных людей жены стоят на
кухнях, варят борщи, жарят котлетки. Почтенные супруги аристократов
проводят дни в салонах красоты, на приемах, балах и светских
раутах. Готовят, разумеется, слуги. Моя благоверная сидит на
лоджии, совмещенной с рабочим кабинетом, напряженно всматривается в
экран нетбука. Рядом с клавиатурой — костяной пистолет. Задача
Арины состоит в том, чтобы охранять мужа во время дальнего
рейда.
В Воронеже — суровая русская
зима.
Когда я открою глаза, увижу
заснеженные крыши соседних домов, узоры на стекле и блеклое
солнечное пятно, пробивающееся через полуденный сумрак.
Вечером начнется снегопад.
Штормовое предупреждение.
Оранжевый уровень опасности.
Мой разум витает над другим
континентом. Полис Тояма погружен в летний зной, о котором я писал
выше. Там даже тротуары плавятся, на бордюре можно зажарить
глазунью. Хорошо тем, кто сидит в машине с исправным кондиционером.
Мчится такой человек по проспекту и в ус себе не дует. Впереди и
сзади едут приземистые обтекаемые монстры, набитые группой
поддержки. Целый кортеж, для которого выделен коридор в плотном
транспортном расписании. Государственный инспектор прибыл из
Нью-Амстердама, чтобы посетить Академию Фуллера.
Я веду кортеж до самых ворот
Академии.
Сплетаются клубки вероятностей,
закладываются основы грядущих событий. Часть работы выполняют мои
соклановцы — те, кого я принял в Когти за последний год. Все на
«подхвате», действия выверены и отлажены. Не уверен, что за всю
историю Гильдии кто-то собирал под одной рукой столько талантливых
корректировщиков. Впрочем, я могу ошибаться.
