– Соня, что с тобой случилось?! Меня не было всего два месяца, а ты за это время превратилась из маленькой девочки в огромную свинью! – пятнадцатилетняя Елизавета Петрова смотрела на младшую сестру, не скрывая шока. Она только что вернулась домой из летнего трудового лагеря, но даже после долгой дороги в своём спортивном костюме песочного цвета с ярко-рыжими лампасами на брючинах и рукавах выглядела бодрой. Её блестящие каштановые волосы были убраны в высокий хвост, что вытягивало и без того стройную фигурку девушки. Пока Лиза два месяца работала в полях, собирая сначала клубнику, затем арбузы и дыни, её кожа приобрела аппетитный загар цвета молочного шоколада. Он выгодно подчёркивал высокие скулы девушки и синие глаза.
– Лиза, как тебе не стыдно такое говорить сестре! У неё просто гормональная перестройка, подростковый возраст и всё такое, – мама с укоризной посмотрела на старшую дочь и, подхватив обеих девочек за руки, повела их на кухню, где дымились в глубоком блюде красного цвета горячие пирожки с капустой. Вкусно пах лесными ягодами свежезаваренный чай, а на выключенной, но ещё тёплой плите томились в кастрюле щи.
Увидев горку пирожков, Лиза нахмурилась.
– Мама, ты не понимаешь? Именно из-за пирожков Соню разнесло. Ты её каждый день этим кормила?
Мама растерянно расправила свой любимый фартук с рисунком «а-ля гжель», несколько раз взмахнув длинными чёрными ресницами, которые унаследовала только старшая дочь, она покосилась на притихшую в дверях Соню и, пожав плечами, начала оправдываться:
– Ну Лиза, ты же знаешь, что Соня очень любит мои пирожки.
– Мама! Представь, к тебе приходит алкаш и заявляет, что любит твой самогон. Ты ему нальёшь, зная, что он после этого уже не сможет остановиться и уйдёт в запой, может, даже умрёт? Нальёшь?!
Мама растерянно смотрела на старшую дочь, та всегда поражала её своим напором и серьёзностью, да и непонятно было сорокалетней женщине, чего та завелась, ну поправилась Соня чуть-чуть…
– Хватит третировать мать, Лиза! Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? – вступился за жену глава семейства, забирая со столешницы тарелку с только что нарезанным хлебом.
– Перегибаю палку? – возмутилась Лиза, повышая голос. – Соня два месяца назад была похожа на нежную тростиночку, а сейчас…
