Читать Drang nach Osten. Натиск на Восток - Николай Лузан

Корни Второй мировой войны, «повивальными бабками» которой являлись финансово-промышленные группы Германии, Великобритании Франции и США, надо искать не в 1939 г. и даже не в 1933 г., когда А. Гитлер и нацисты пришли к власти, а гораздо раньше.

28 июня 1919 г. закрылась последняя, кровавая страница в истории Первой мировой войны. В тот день в Париже, в Версальском дворце был заключен мирный договор между странами победительницами – Антантой – и побежденной стороной, Германией. Союзнице Антанты – России, ставшей большевистской, места за тем столом не нашлось. Она превратилась не только в изгоя, а стала кошмаром для победителей. Заявления большевистских вождей: «…Мы назло буржуям мировой пожар раздуем!» – в Лондоне, Париже и Вашингтоне воспринимали со всей серьезностью.

В феврале 1925 г. министр иностранных дел Великобритании О. Чемберлен в секретной записке, направленной главам делегаций, участвовавшим в Локарнской конференции, писал: «Советская Россия нависала, как грозовая туча, над восточным горизонтом Европы – угрожающая, не поддающаяся учету, но, прежде всего, обособленная».

Далее он предлагал партнерам по переговорам – Франции, Италии, Бельгии, Польше и Чехословакии – «…определить политику безопасности вопреки России, пожалуй, именно из-за России»[1].

Что касается Германии, то она, в отличие от большевистской России, поддавалась учету. Здесь, как говорится, чего не бывает между «своими», победители решили примерно наказать ее за непомерные амбиции и чрезмерные захватнические аппетиты. Версальский договор низвел Германию до третьесортной державы. Ее заморские территории отошли Великобритании, Франции и Нидерландам. Кроме того, Франции она возвратила Эльзас и Лотарингию, Дании – часть Шлезвига (после плебисцита), а Польше – значительную часть земель с т. н. Данцигским коридором, отделившим Восточную Пруссию от остальной части Германии.

Но самым болезненным в Версальском договоре в восприятии немцев было то, что им собственными руками подлежало ликвидировать предмет национальной гордости – армию и флот. Германия вынуждена была полностью уничтожить артиллерию, а в Санта-Флоу – затопить флот. Ей запрещалось иметь военную авиацию и подводные лодки. Общая численность армии сократилась до 100 000, а ее функции свелись к полицейским – поддержанию внутреннего порядка. Кадровый состав, офицеры – костяк армии – был распущен. Воинственный германский дух, казалось бы, на долгие годы был наглухо запечатан в урезанных границах рейха.