– Что это вчера было? – Макошь стояла уперев руки в бока, вперив взгляд пронзительных красных глаз на мою опухшую рожу. – Как вы меня задолбали со своим Водянычем! Целыми днями настойку мухоморную глушите, да лилиями закусываете!
Ох, пенёк родной, лес дорогой… Совсем баба моя разошлась – всем кикиморам кикимора. Вот вроде ничего необычного не произошло. Ну выпили с водяным, повод был: русалка его сбежала к Нептуну, позарившись водорослями морскими, да
раковинами жемчужными.
– Морду наглую не отворачивай, когда жена с тобой разговаривает! – продолжала причитать благоверная супруга. Казалось, ещё чуть-чуть и перейдёт на хрип, так сильно она из платья выскакивала, надрываясь.
– Макошечка, любовь моя зеленоглазая, не кричи ты так – голова трещит будто косолапый наступил, – я пытался защищаться от нападок. И ведь не врал почти. Михалыч вчера и правда с нами гужбанил, а нажравшись и падая, случайно ногой мне по темечку заехал. Я вспомнил об этом только что, ворочаясь
на мягком мху: шишка на ощупь была размером с кулак. Медвежий такой кулачок, основательный.
– Да ну тебя! – горестно взмахнула руками моя кикимора и присела на пенёк, отвернувшись от меня. – У всех лешие как лешие, а мой хуже человека русского! Хоть бы раз шишку подарил али по хозяйству помог. Ты, чёрт деревянный, когда последний раз свои угодья обходил? Белки все сосны обожрали, лисы жрать ушастых не успевают – зайцы плодятся как кролики, медведи и того хуже! Один с тобой кирять повадился, остальные волкам спасу не дают гоняют: того и гляди, за овцами посылать некого будет!
Я перевернулся на другой бок. Голова разболелась пуще прежнего. Хотя, если честно, ответить мне было нечего. Малышка совершенно права. Всё этот Водяныч! Прибегай, говорит, на минутку, отведать новой настойки. Клялся ещё, что не разбавлял грибочками. Обманул, жаба болотная. Теперь лежу, умираю и нотации выслушиваю. Надо как-то исправлять ситуацию… Но как?
– Макошечка, а хочешь, я с тобой за детками пойду в деревню? На шухере постою, пока ты малых воруешь? Или же дров наколю для супчика? И травок соберу, чтобы наваристей был!
Супруга развернулась ко мне боком, искоса сверкая глазками, и пристально, с удивлением, вперив свои очи:
