— О, ну, да, без этого бы не
обошлось.
Узором по ладони размазалась кровь
то ли из носа, то из лопнувшей губы.
Я раскинул руки и уставился в ясное
голубое небо. Сделал несколько вдохов.
Вечно так — если утро слишком
хорошее, значит, обязательно придётся пускать в ход кулаки. А ведь
у меня вроде как завтра важный день, даже праздник.
Я почувствовал солоноватый вкус во
рту.
— Живой?
Засунув руки в карманы форменного
пиджака надо мной склонился Эрик, светлые патлы выпали из
аккуратного зачёса. Он смотрел то ли с беспокойством, то ли с
осуждением. Как всегда.
— Прикидываюсь, — ответил я, вытирая
остатки крови под носом рукавом белоснежной рубашки.
— Живо-о-ой, — довольно протянул
Эрик и подал мне руку.
Честно говоря, вставать я не хотел.
Вообще-то и небо было красивым, и после такой встряски я малость
подустал — даже в ушах до сих пор шумело.
— Сколько их было-то? — друг потянул
меня на себя, заставляя-таки встать.
— Четверо, кажется, — я широко
улыбнулся и понял, что по зубам тоже размазалась кровь из разбитой
губы. — Ты бы их видел, им тоже досталось.
Я глухо засмеялся, продолжив
методично размазывать кровь из носа по рукаву — она всё никак не
желала останавливаться.
Эрик неодобрительно покачал
головой.
— А пиджак-то где?
Я кивнул куда-то за спину. Под
раскидистой ивой валялись и пиджак, и наплечная сумка, но вот
гордость моя, как всегда, нигде не валялась, а прямо сейчас
кровавыми пятнами уродовала рубашку.
— Успею до занятия в порядок себя
привести? — я с надеждой посмотрел на всё ещё негодующего
друга.
Он пожал плечами. Сейчас я б назвал
его недовольной мамочкой, если бы лучше помнил, каково оно.
— Иди, подбирай, — Эрик кивнул на
мои вещи. — По пути расскажешь, что вообще произошло.
Я довольно оскалился, хотя ощутил,
как боль отдаёт в лопнувшей губе.
— Зато я выгляжу очень брутально, —
я ухмыльнулся.
— Ага, — нетерпеливо вздохнув,
приятель взглядом поторопил меня.
Чувство, что на меня в очередной раз
пялятся все, кто успел выползти во двор на время перерыва,
придавало сил.
Двор, конечно, это территория рядом
с нашим учебным корпусом, но тем не менее. Вот бы сюда пришли все,
кто находится в Каслтауне, а лучше на всём Мэне, я бы обрадовался
больше.
Девчонки шептались, ученики помладше
хлопали глазами, ну, такая публика тоже ничего.
— Ты бы быстрее шёл, — недовольно
буркнул друг, — комендант или куратор увидят, придётся объясняться.
Опять.
