В поселениях, переживших войну, продолжались страдания. Как
всегда, за жажду власти и богатства сильных мира сего,
расплачивались слабые. Женщины и дети, старики. Везде пахло
смертью, она витала в воздухе на улицах, нависала над каждым
прохожим, сидела за столом в каждом доме.
Воины копали массовые могилы и хоронили всех в одну яму: и
людей, кажущихся зверьми, и зверей в обличии людей. Своих и врагов.
Не ритуал и последняя дань погибшим, а уничтожение источника
заразы. За чертой города перерыто целое поле; земля, скорее всего,
будет плодовитая, богатая червями.
… По хорошо вытоптанной дороге, как раз мимо перекопанного поля,
шла девушка, укутанная в серый, как дорожная пыль, плащ. Из-под
накинутого капюшона виден только нос и светлые патлы спутанных
волос, когда-то, очень давно, видимо заплетенных в косу.
Шла долго и явно торопилась: спотыкалась от усталости, падала,
поднималась и снова заставляла себя передвигать заплетающиеся ноги.
Не смотрела по сторонам, только на дорогу под ногами. Небольшие
камни, то и дело попадающиеся на пути, так и норовили помешать
добраться до города. Если она еще хоть раз упадет, останется
лежать. Кто бы мог подумать, сейчас даже камни – серьезные враги.
Препятствия, для преодоления которых нужны силы.
Грязные руки сжимали мешок, сжимали намертво. Даже захоти она
разжать закоченевшие пальцы – скорее всего, не смогла бы. Девушка
боялась, что по пути выронит ношу, а та слишком ценна и добыта
непомерными усилиями, чтобы просто-напросто взять и потерять
ее.
Поисковик и сообщение от главы клана стали полной
неожиданностью. Зачем она понадобилась в относительно целом и
невредимом городе? В разоренной деревне, в которой находилась на
момент получения известия, ее присутствие было более необходимым.
Но что бы ни думала она о главе и его приказах, ослушаться не
могла.
У главных ворот её встречали стражники. Они увидели девушку еще
издали – еле двигающуюся, сливающуюся с трактом фигуру.
- Быстрее, он ждет, - сказал высокий, крепко сложенный воин.
Девушка посмотрела на него мрачным взглядом исподлобья.
- В Янтарный зал, - быстро добавил второй стражник.
Прошла мимо, не поднимая головы и ничего не отвечая. Впрочем,
ответа и не ждали. Приказ передали, остальное их не волнует. В дела
Ады и главы предпочитали не вмешиваться. Гораздо безопаснее не
понимать очевидного, не замечать, не вспоминать, не чуять запахов
похоти и страха. Не видеть, не слышать, не знать и, главное, не
говорить вслух правды - этот неписаный закон касался всех рысей
клана Ханнеса. Глава мог убить и убивал за излишнюю храбрость и
честность. Или глупость – это как посмотреть.
