Начало всех начал
Японский город Оцу. 29 апреля [11
мая] 1891 г.
Nicht durch Reden oder
Majoritätsbeschlüsse werden
die großen Fragen der Zeit
entschieden
… – sondern durch Eisen und
Blut.[1]
(Великие вопросы времени решаются
не речами
и резолюциями большинства,
a железом и кровью)
О. фон Бисмарк. Выступление 30
сентября 1862 г.

Ранним утром 11 мая на улицы города Оцу вышли сотни людей. В
некоторых школах отменили занятия — и дети, и преподаватели хотели
посмотреть на наследника российского престола, посетившего их
город. Царила суматоха - узкие улочки едва вмещали любопытную
толпу. Порядок обеспечивали полицейские, многие из которых
происходили из самурайских семей. В такой семье родился и Цуда
Сандзо, воевавший на стороне императора против самураев,
участвовавших в Сацумском восстании. Он стоял напряженный, словно
готовясь к какому-то важнейшему поступку в жизни. Но никто из его
сослуживцев ничего не замечал. Полицейским приходилось следить за
порядком, сдерживая любопытных обывателей, следить за тем, чтобы
жители не нарушали этикета и в то же время сами не поворачиваться
спиной к проезжающему кортежу из-за требований того же этикета.
А Сандзо тем временем думал о том, что этот гайдзин – наследник
престола северной империи длинноносых варваров больше похож на
шпиона, готовящего вторжение в Ниппон. И при посещении памятника на
холме Миюкияма[2] эти варвары вели себя
совершенно непочтительно. К тому же они должны были сначала
почтительно посетить императора Мэйдзи в Токио. А не ехать в
Нагасаки и тем более – в Кагосиму и не шпионить, изучая их
окрестности. Поэтому для блага Ниппон необходимо убить наследника.
Тогда северные варвары устрашатся духа японских воинов и не нападут
на его родину…
Между тем кортеж, составленный из джен-рикш, так как узкие улицы
не позволяли передвигаться в конных экипажах, поравнялся с
полицейским и неторопливо двинулся мимо Сандзо. Наследник
варварского престола сидел на пятой по порядку повозке.
Цуда сегодня, готовясь нести службу у памятника, взял с собой
вместо казенной полицейской сабли трофейную катану. Буквально парой
дней раньше он и сам не пошел бы на такое нарушение, и начальники
сразу наказали его за использование неуставного оружия. Но сейчас
всем было не до него. А Сандзо хотел выразить своим поступком
презрение престолу, нагло именующему себя императорским. Но при
виде нагло улыбающегося гайдзина он не выдержал. Выхватил катану из
ножен и подскочил одним прыжком к замершему от неожиданности рикше.
Нанес удар по голове наследника. Катана прошлась вскользь, сбросив
разрубленный котелок с головы русского наследника. Тот растерянно
уставился на самурая, что-то выкрикнул. Прикрылся рукой, закрыв
лицо ладонью. Но Цуда уже замахнулся для второго удара. И нанес его
по шее, горизонтальным «полетом ласточки». Русский резко свалился
вперед, словно кукла. А на Сандзо напали рикши. Один из них ухватил
полицейского за ноги. Второй же ухитрился ударом тяжелого кулака
выбить катану из рук падающего Цуда. Когда же Сандзо упал,
подхватил меч и несколько раз умело ударил полицейского его
собственным оружием. Не убив, но поранив и ошеломив до потери
сознания…