Скинув на землю тяжёлый кожаный рюкзак, я с наслаждением
разогнулся и осмотрелся. Передо мной стояла толпа, среди которой
виднелись как убого одетые простолюдины, так и поражающие
богатством, блестящие драгоценными камнями дворяне. Все они
столпились перед огромным, зависшим в воздухе куском суши. Утерев
пот со лба и оглянувшись на только начинающийся закат, я улыбнулся:
успел до вечера.
Повернул голову обратно к занимательному зрелищу и сощурил глаза
– ветер принёс пыль с ароматами трав. От парящего острова снизу
можно было разглядеть лишь кусок земли с изредка проглядывающими
корнями деревьев и свисающими по его периметру тремя верёвочными
лестницами. Остров поражал. Впервые вижу летающий кусок суши, да
ещё и таких размеров. Он лишь немногим меньше, чем сам городок
Арьс, над которым он сейчас находился.
Толпа вокруг галдела. Сколько же здесь народу! К каждой из трёх
лестниц вела длинная очередь желающих поступить в знаменитую
Академию. Выбрав ближайшую и со вздохом вернув рюкзак на спину, я
поплёлся в её хвост.
Один из зевак, плечистый и одетый в коричневое тряпье
простолюдин, проходил мимо меня и случайно толкнул локтем. Я не
преминул дать сдачи и быстро отошёл, подставляя под расплату рядом
стоящего парнишку. Он был чуть младше меня, лет четырнадцати,
немногим выше, худ и одет не лучше плечистого. Услышав за спиной их
ожидаемую брань, я улыбнулся и юрко заскользил в толпе, встал в
конец очереди за ещё одним широкоплечим парнем.
Рэя*, опускаясь, грела спину золотистыми лучиками. Небо темнело.
Мне определённо повезло, что успел до заката и до того, как остров
улетит из города.
(Рэя* – светило мира, похожее на солнце).
Путешествие оказалось вовсе не увлекательным, как я считал
раньше, когда потягивал чай в особняке, а опасным и дискомфортным.
Если бы не цель, давно бы вернулся. Не хотелось признавать, но
приёмные родители и слуги меня избаловали. Матушка так вообще
настаивала на питании пять раз в день, мол, больно тощий. Но как
она меня ни пыталась откормить, всё было бесполезно – я как был
худым, так и остался, и даже подрос несильно, отставая от своих
пятнадцатилетних сверстников. Зато накачал мышцы, и тогда моя
стройность перестала казаться болезненной.
Сердце ускорило своё биение, когда очередной полноватый юноша в
оранжевом, расшитом золотом камзоле, не смог даже залезть на
лестницу.
