Предисловие. “Выпей море, Ксанф!”
Пьесу “Эзоп” (“Лиса и виноград”) бразильского писателя и драматурга Гильерме Фигейредо мне довелось прочитать еще в школьные годы, задолго до появления ее телевизионной версии с Калягиным, Полищук, Табаковым и Гафтом в главных ролях.
Не могу припомнить, какими путями попала ко мне эта тоненькая книжечка с предисловием Жоржи Амаду.
Зато помню отчетливо, словно это было вчера, ту паузу, которую мне невольно пришлось взять в середине чтения.
Там есть сценка, когда незадачливый философ Ксанф, хозяин Эзопа, в разгаре застолья безудержно пускается в спор со своим гостем – начальником стражи из Афин Агностосом.
Мало того, под влиянием винных паров он берет папирус и хвастливо пишет такие строки: “Философ Ксанф обязуется пойти завтра на берег Самоса и выпить море. Если он не выпьет море, он отдаст все свое состояние, свой дом и своих рабов своему приятелю Агностосу”.
События, между тем, развивались своим чередом.
Назавтра Агностос показывает этот папирус на городской площади жителям острова Самоса, и те, не без злорадства, требуют, чтобы Ксанф немедленно исполнил условия пари!
И вот протрезвевший философ, вдобавок поссорившийся накануне с любимой женой Клеей, оказался вдруг перед реальной перспективой стать нищим, притом, что он не видел для себя никакой возможности избежать расплаты!
Именно на этом интригующем месте я и отложил книгу в сторону.
Дело в том, что описанная сценка замечательно подходила для своеобразной коллекции, которую я в ту пору только начал собирать.
Одни собирают марки, другие значки, третьи открытки…
Моими же “экспонатами”, если можно так выразиться, были литературные ситуации, являвшиеся по всем признакам абсолютно безвыходными, однако же, имевшие, вопреки житейской логике, некое парадоксальное решение, которое в кульминационный момент все же находил главный герой.
Правда, должен оговориться, что меня совершенно не интересовали те случаи, когда успех достигался посредством меткой стрельбы с обеих рук, приемов восточных единоборств, владения сверхъестественными свойствами либо чудесным вмешательством благой силы.
Я отбирал лишь те образцы жанра, где избавление от опасности, нередко смертельной, герой находил исключительно благодаря своей смекалке и находчивости, воплощенной в Слове.
