Читать Люди-мухи - Ханс Лалум

Hans Olav Lahlum

Menneskefluene

© CAPPELEN DAMM AS 2010

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2016

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2016

Посвящается моей тете Дагмар Лалум (1923–1999), двойному агенту, «человеку-мухе». Испытания, перенесенные ею во время и после войны, вдохновили меня на написание исторического детектива.

В 1968 году 4 апреля выпало на четверг перед Страстной неделей. За обедом я вспомнил еще одну дату, имевшую для меня немаловажное значение: ровно три года назад я переехал в новый, более просторный кабинет в главном полицейском управлении на Мёллер-Гате. Я отметил событие куском торта, который съел в одиночку.

Как правило, все помнят, что 4 апреля 1968 года в Мемфисе (штат Теннесси) застрелили борца за гражданские права Мартина Лютера Кинга, и это вызвало в США волну расовых беспорядков.

В тот же день в Торсхове на востоке Осло произошло еще одно убийство. Оно не представляло такого интереса с точки зрения историков, однако сыграло большую роль в моей жизни и в жизни всех, кто имел к нему отношение. Около одиннадцати вечера в четверг, 4 апреля 1968 года, мне домой в Хегехауген позвонили. Запыхавшийся мужчина попросил позвать к телефону «инспектора уголовного розыска Колбьёрна Кристиансена». Звонивший представился констеблем Асбьёрном Эриксеном и сообщил, что в доме 25 по Кребс-Гате в своей квартире застрелен пожилой мужчина. Обстоятельства, по словам взволнованного Эриксена, были «в высшей степени необычными». Я знал Эриксена, всегда считал его человеком хладнокровным и уравновешенным, поэтому у меня появились недобрые предчувствия еще до того, как он назвал имя жертвы. Стоило ему воскликнуть: «Это Харальд Олесен!» – как я мигом выбежал из квартиры и направился к своей машине.

В 1968 году Харальда Олесена трудно было назвать знаменитостью. Центральные газеты писали о нем не так уж часто – всего лишь раз в несколько месяцев. Но те, кто вырос в послевоенные годы, отлично помнили его соколиный профиль и худощавую фигуру. Для тех, чье детство и юность пришлись на сороковые – пятидесятые, Харальд Олесен по-прежнему оставался героем. До войны, в тридцатых годах, Харальд Олесен был известным политиком, членом Норвежской рабочей партии.