Читать Письмо из ниоткуда - Тимур Алиев

Порой такими вот ясными летними вечерами, провожая садящееся за реку солнце (стены ей в этом не мешали), вдруг ощущала Лизонька Шевелёва некий странный, почти человеческий ток, который пронизывал её бесплотную душу и уносил в ту бесконечно далёкую загробную – с её точки зрения – жизнь. В иное, канувшее столетие, где она игривой шалуньей кружила по сверкающему паркету, а восхищённые мужчины не сводили с неё очарованных глаз.

Откуда тогда появился Ржевский? Кажется, из той двери… Но нет. Он бы ни за что через неё не пролез в своём наряде!

Ах да! В двадцатые годы прошлого века тут затеяли какой-то ремонт, и чудесные дворцовые двери заменили на обычные безликие. Вон изгиб прежних контуров проступает… Ещё и окна кирпичом заложили. Кому они мешали? И всё только для того, чтобы потом опять их разобрать. Зачем?

Говорят, в то странное время сюда вселилось какое-то казённое учреждение, и вся зала была разделена на многочисленные коридоры с тесными комнатёнками. Народ в них кишел, как в муравейнике, пахло канцелярским клеем, и стоял бесконечный стрекот пишущих машинок… Ей недавно рассказывал один знакомый.

Только она ничего этого не видела. Потому что ещё раньше Лизу вынули из её «окошка» и подвергли странной процедуре: тщательно натёрли со спины жидким пчелиным воском. А потом поместили в какую-то кладовку. Где она и проспала много-много лет.

Последним, что сохранилось в памяти, были чьи-то крики, треск беспорядочной стрельбы на улице, да бережные руки, которые нежно, словно прощаясь, провели старческими пальцами по её удивительному, вечно юному лицу…

А потом о ней снова вспомнили! Она проснулась от хлынувшего в глаза радостного весеннего солнца. Её умыли и опять поместили в «окошко», как она называла свою красивую раму. И повесили практически на том же месте. Только сразу Лиза этого не поняла. Настолько всё изменилось. Позже только узнала, что проспала без малого сто лет. Вот такая «спящая красавица»…

И сейчас она снова ощутила этот удивительный ток, что, заставляя расступиться время, отворял ей портал в далёкое, без следа ушедшее прошлое. Словно волшебный ветер подхватил иссохший листок с бульварной скамейки, да и перенёс его в восьмидесятые годы девятнадцатого века…