Читать Расследованный поцелуй - Александр Рогинский

Мирославов вертел в руках билет в театр и недоумевал, зачем он ему? Вручили едва ли не силком в порядке поощрения. В молодости часто посещал этот храм искусств. Но тогда были артисты и спектакли. А сейчас?

Мирославов набрал мобилку Майи.

– Альо! – весело крикнула в трубку Майя. – Я тебя слушаю!

– Майка, мы завтра идем в театр. У меня билеты, дали на работе.

– Ну и что, – весело отвечала Майка, – мы осилим и театр!

Познакомились они, можно сказать, на работе. Мирославов вел дело о краже импортного оборудования в НИИ.

В лаборатории, где сидела Майя, Мирославов оказался не случайно. Украден был микроскоп, стоивший 300 тысяч долларов. Украден мастерски – разобрали и вынесли по частям.

Простому грабителю такое не под силу: надо знать все тонкости разборки, чего без чертежей не сделаешь. К тому же прибор тонкий, малейшая царапина оптики или даже незначительная встряска могут в одно мгновение золото превратить в песок.

Майя объясняла шефу научные подробности, тот крутился вокруг, желая заглянуть в визир. А Майя в это время, как потом призналась, оценивала Мирославова с истинно женской точки зрения.

Она сама и назначила Мирославову свидание, когда шеф, так и не заглянувший в микроскоп, вынужден был ретироваться, оглянувшись в дверях с сожалением, словно у него перед носом увели автомобиль.

Майя подошла к Мирославову и спросила:

– Вы женаты?

Мирославов слегка опешил, с ним в жизни так не разговаривали женщины.

– Понятно – свободны. Тогда я вас приглашаю со мной отужинать.

Через два дня они расписались. Майя переехала к Мирославову в двухкомнатную родительскую квартиру (мать несколько лет назад умерла).

Оказывается, привел в квартиру не жену, а настоящего монстра, который тут же занялся выбрасыванием старой мебели и ремонтом. Через неделю Мирославов жил в новой квартире. Словно ее привезли из какой-то модной выставки.

Только теперь Мирославов понял, почему шеф Майи не настаивал на микроскопном просмотре. Она и на работе была такой.

Майя умела разговаривать сразу на трех языках – научном, бытовом и приблатненном. Иногда эти три языка смешивались, получалось очень весело. На своего шефа могла сказать, к примеру, «дистиллированный презерватив». Естественно, только дома. Иногда отрабатывала на Мирославове свой жаргончик. Но не злоупотребляла. В их обиходе превалировали приличные слова.