Читать Аррей, вырастающий из имен - Александра Созонова, Ника Созонова

В тот день Дью с утра не находил себе места. Всё раздражало его: и пригоревшая еда – бобы с луком, которые поставила перед ним мать (вечно она забывает помешивать в котелке, рассеянная и погруженная в свои мрачные мысли!), и ее просьба не отлучаться сегодня из дома, так как скопилось множество дел в преддверье зимы и без его помощи ей не справиться, и назойливые приставания и приглашения поиграть, которыми досаждал ему вертлявый щенок Чарр (уже в течение двух лун мальчик пытался воспитать из него солидную и умелую охотничью собаку, но толку было чуть).

Сразу после завтрака Дью выскочил во двор и принялся колоть дрова, высоко взмахивая топором, не слишком тяжелым и ладным, как раз для мальчишечьей руки. Эта нужная вещь была в числе тех немногих, принесенных когда-то отцом из неведомых краев в кожаном мешке за спиной. Прочный и звонкий металл легко раскалывал сосновые и еловые поленья, что подскакивали, наполняя воздух клейким запахом, но Дью это занятие не увлекало. Он нетерпеливо поглядывал на дверь, ожидая, пока мать не уйдет со двора, чтобы тут же бросить топор и ринуться прочь из дома.

Говоря по правде, молчаливая и сдержанная Грунн Осенняя Буря не часто просила о чем-либо сына. Хозяйство небольшое – домишко с парой слюдяных окошек, да клочок огорода – и она справлялась сама, полагая, что будущему охотнику и воину полезней проводить время в играх и потасовках с приятелями, стрельбе из лука и ловле рыбы в ручье. Вплоть до суровых морозов Дью прибегал домой только поесть и выспаться.

При отсутствии видимых нежностей мать и сын были по-настоящему близки. Дью не только любил, он гордился матерью, чьи руки, несмотря на худобу, владели мечом и луком не хуже мужских, а отвага и безоглядность в битвах снискали столь грозное имя: Осенняя Буря. Что из того, что губы ее забыли, как складываться в улыбку? И так ли важно, если оленье мясо оказывалось недожаренным, а овощи подгоревшими – когда нападало на нее мрачное оцепенение, связывавшее по рукам и ногам? Такой она стала после гибели мужа, зарубленного в короткой схватке с нурришами семь лет назад. И Осенней Бурей – суровой и безжалостной стихией – в полной мере стала с тех же самых пор. Впрочем, Бурей она была лишь с врагами.

Редкие просьбы матери Дью выполнял охотно. Он готов был хоть сутки стучать топором, готовясь к суровой и вьюжной зиме, но только не сегодня. Только не в день Крадущейся Рыси!