Читать Жила-была девочка - Антонина Каримова

По правде говоря, мне кажется странным, что повесть Антонины Каримовой «Жила-была девочка…», напечатанная в свое время в журнале «Царское Село» и удостоенная в 2007 году премии им. Н. В. Гоголя на Санкт-Петербургском международном книжном салоне, до сих пор не пришла к читателю в виде книги. И если возникла возможность, наконец, издать эту повесть (вместе с другими произведениями автора) – обеими руками за такое издание!

Повесть «Жила-была девочка…», как и все написанное А. Каримовой, по крайней мере, в прозе – произведение открыто автобиографическое. Но в отличие от многих произведений подобного рода, автор не сосредоточен только на «себе любимом». Страницы ее повествования (всех повестей, включенных в книгу) густо населены людьми – ближними и дальними родственниками, соседями, соучениками, сослуживцами. Перед нами проходит целая галерея судеб, характеров – а ведь ничего более интересного нет на свет, как отмечал еще Достоевский. Наблюдательность, памятливость автора поразительны. В результате перед нами возникает живой, неприкрашенный «портрет» самой жизни – единственной и неповторимой, прекрасной и страшной. Жизни, в которой существуют непутевые пьяницы Степка и Петруха, где алкоголик-сын убивает по пьяни алкоголика-отца, и тут же, рядом, проходят под руководством энтузиасток-учительниц школьные олимпиады, спортивные соревнования, девочки в далеком селе «играют в балерин», мечтают сами когда-нибудь выйти на сцену – и у кого-то эта мечта даже сбывается.

Эмоциональным центром повести «Жила-была девочка…» является история Володи, первого мужа главной героини, честного, доброго и скромного человека, толкового инженера, которого новые «хозяева жизни» втягивают в свои авантюры, обирают, смешивают с грязью и доводят в итоге до безумия, до мании преследования и самоубийства. Такого в нашей литературе, кажется, еще не было.

Не было, как мне представляется, и такой героини как центральный персонаж повести, рассказчицы – прошедшей, можно сказать, все круги житейского ада, знакомой и с самой черной работой, и с предательством, и с безденежьем – но, вместе с тем, и с Апулеем, и с Томасом Манном, и даже с Карлом Поппером, чьи «симпатичные идеи» она подхватывает и пересказывает вслед за Даниилом Граниным. Потому что жажда знаний, тяготение к высокой культуре у нее поразительны столь же, как и жадный интерес к самой жизни.