Никто не должен встречать Новый год в одиночестве.
Уж и не помню, кем и по какому поводу была
изречена эта сентенция, но до недавнего времени
я был согласен с ней целиком и полностью.
До недавнего времени? Черт побери!
Да еще четверть часа назад я бы только пальцем
у виска покрутил, возжелай кто-нибудь из моих знакомых
остаться в новогоднюю ночь наедине с собой!
Но то — четверть часа назад. А вот сейчас, стоя
над телом полуобнаженной девицы с простреленной головой,
больше всего я хотел открутить время назад, лечь спать
и отключить телефон. В идеале — уехать в другой
город.
Но не судьба.
Я достал сигарету, вспомнил, где нахожусь, и спрятал
ее обратно. Развернулся к стоявшему в дверях Бригу
и мрачно уставился на него.
— Зачем ты притащил меня сюда, Алекс?
— Мне нужна твоя помощь, Виктор, — без обиняков заявил
медиатор.
— Тебе? — язвительно улыбнулся я и обвел
рукой просторную гостиную с лепниной под потолком.
— Думаешь, я не знаю, чей это дом?
Алекс с невозмутимым видом прислонился к косяку
и как нечто само собой разумеющееся выдал:
— Он этого не делал.
Высокий, крепко сбитый медиатор с непроницаемым лицом
завзятого картежника просто источал уверенность в собственной
правоте, но на меня его голословное утверждение особого
впечатления не произвело.
— Тем лучше, — хмыкнул я и посоветовал:
— Оставь это адвокатам.
— Если случится огласка, его репутации придет конец вне
зависимости от вердикта.
— И что с того?
— Его подставили.
— Все так говорят, — резонно заметил я.
Мой настырный приятель отлип от дверного косяка
и подошел к телу молоденькой блондинки в одном лишь
корсете с подвязками и чулках.
— Ты действительно думаешь, что
он сотворил бы нечто подобное в собственном доме?
— спросил медиатор. — Ты же видел его! По-твоему,
он похож на клинического идиота?
Я только плечами пожал.
— Праздничное застолье, опьянение, ссора, закономерная
развязка...
— Чушь! — фыркнул Алекс. — И ты это
прекрасно понимаешь!
— И что с того? — спросил я,
не став настаивать на озвученной версии. — Выступи
в суде с заявлением «Я не верю, что он это
сделал». Меня на кой черт позвал?
— Надо избавиться от тела, — прямо заявил Алекс
Бриг.
«Это все профессиональная деформация психики», —
решил я.
Она, праздничное подпитие и легкий шок.
Медиатор зарабатывает на жизнь, решая чужие проблемы;
убийство для него — всего лишь очередная неприятность, которую
можно — более того, нужно! — замять. А тут еще пара
тумблеров виски за праздничным столом и чрезвычайно
важный клиент. Вот и понесло.
