[1]
Товарищи, вы услышите здесь очень интересные доклады, о которых я разрешу себе поделиться с вами моим впечатлением. Я читал эти доклады. Многие из них имеют свои достоинства, но мне кажется, что все вместе они обладают одним недостатком: слишком они теоретичны, слишком много в них спекуляции словами, теоретизации. Получается впечатление, что люди совершенно искренне и по потребности, глубоко ими чувствуемой, хотят установить некие нормы, каноны, шаблоны. Они хотят это сделать чисто теоретически, не опираясь на тот материал, который частью они уже сами создали (я говорю о драматургах), частью знают. Рядом с этим материалом, конечно, идёт материал повестей, романов и т. д. – одни и те же приёмы, одно и то же творчество, одни и те же идеи и, наконец, один и тот же материал, требующий единого метода для его оформления.
Мне кажется, что должны быть поставлены простые вопросы: почему наша литература отстаёт, почему наша драматургия слаба, почему она не даёт больших характеров, которые ведь в действительности-то есть! Почему драматургия всё время вращается около старых тем, уже изжитых?
Всё ещё героем большинства драматургических произведений и романов продолжает служить интеллигент, который хочет признать Советскую власть, – некоторым из них это ещё с трудом удаётся, некоторым вовсе не удаётся. Всё это в высшей степени скучно, и писано об этом сто раз. А теперь мы приближаемся к двадцатилетию Советской власти, и у нас есть свой интеллигент: тот, кому к 17 году было десять – пятнадцать лет, а сейчас – тридцать и за тридцать. Это – наш интеллигент, сын пролетария. Отражён ли он в наших пьесах, в наших романах в той степени, с той силой, какой он заслуживает, какой он достоин? Не отражён. Почему? Этот вопрос нужно будет поставить, и мне кажется, что этот вопрос следует поставить в такой плоскости: признаём ли мы за искусством право преувеличивать явления социальные – положительные и отрицательные? Спорить по этому вопросу следовало бы. Без решения этого коренного вопроса мы не поймём отличия социалистического реализма от просто реализма. Без этого мы не усвоим метода социалистического реализма. Все большие произведения, все те произведения, которые являются образцами высокохудожественной литературы, покоятся именно на преувеличении, на широкой типизации явлений. Не пора ли нам к этому делу приучаться?
