Ресторан опустел. Остались только я и Леонид Антонович. Было далеко за полночь. Усталые лакеи с измятыми, желтыми лицами тушили лампы. По той «развязности», с которой они обмахивали салфетками мраморные доски соседних столиков, чувствовалось их неудовольствие против двух поздних и невыгодных посетителей.
– О, это была удивительная кровать! – продолжал Леонид Антонович. – Только в добрую, затейливую старину и делались такие широкие двухспальные кровати, на которых, в случае надобности, можно было свободно танцевать кадриль. Вероятно, ей было лет около восьмидесяти, если не больше, но она сохранилась очень недурно. Ее спинки и бока из цельного, массивного красного дерева, покрытые резьбой и украшенные бронзовыми горельефами, производили впечатление чего-то семейного, солидного, почти торжественного. Тонкие витые бронзовые колонки, возвышавшиеся по четырем углам кровати, сходились вместе наверху и образовывали остов пышного балдахина. Толстые, улыбающиеся амуры, с ямками на щеках и на локтях, грациозно поддерживали ниспадающие до самого пола великолепные штофные занавеси.
Увидел я эту кровать среди кучи всевозможной рухляди, нагроможденной в аукционной зале, куда меня завлекли отчасти праздная скука, отчасти страстишка к антикварным вещам… Впрочем, я всегда был склонен думать, что даже такими, с виду совершенно бесцельными поступками человека управляют неизбежные, математически точные законы судьбы. Оценщик закричал:
– Кровать двухспальная… цельного красного… бронзовые украшения… стиль рококо… полог штофный, с вышивкой ручной работы… ножки поломаны… пятнадцать рублей… Кто больше?..
Во мне вспыхнул огонек коллекционера, и я сказал умышленно небрежным тоном:
– Гривенник.
– Пятнадцать рублей десять копеек… кто больше?.. Кровать двухспальная… рококо… Кто больше?
Недалеко от меня толклась шумная кучка каких-то подозрительных личностей, в картузах, в длинных сюртуках, в сапогах бураками… По их непринужденности, шушуканью, бросаемым и подхватываемым на лету шуточкам и многозначительным словечкам я догадался, что это маклаки – завсегдатаи аукционов. Один из них высунулся вперед и крикнул:
Конец ознакомительного фрагмента.
