— Барсина, приветствую! — произнесла я в амулет, как только
Махан впал в свой творческий транс. — Есть дело на сотню миллионов,
хочешь поучаствовать?
Стандартная кодовая фраза, которую мы с матерью согласовали еще
в самом начале нашей эпопеи с Шаманом, говорила ей о том, что у
меня есть приватный разговор. Еще раз посмотрев на замершего
Шамана, я горько вздохнула — то, что я собираюсь сделать, убьет
наши отношения. Но не сделать я этого не могу, иначе это может
убить мою семью… Как же меня все достало!
— Минут через пять, — ответила мама, — у меня сейчас встреча со
старостой. Что-то срочное?
— Махан должен через неделю закончить шестой набор фигурок, —
судя по тону, Барсина находилась среди НПС, поэтому можно было
говорить открыто. Ни ее, ни меня никто не слышал, поэтому можно
было не таиться. — Я думаю, что можно будет запускать наш план в
действие!
— Отлично! — голос Барсины наполнился радостью. — Наконец-то все
это закончится, и я вернусь обратно в Феникс! Выходи в реальность,
это нужно отпраздновать!
— Через пять минут, — бросила я, отключая амулет. Вот и все —
все нужные слова сказаны, все действия проделаны, теперь от меня
ничего не зависит. Усевшись напротив Димы, я нарисовала на лице
злорадную ухмылку торжествующего победителя и едва не расплакалась.
Хотелось орать, реветь, рвать и метать, обнять это милое существо,
прижать к себе и никогда не отпускать, но нельзя! Несмотря на то,
что представители корпорации говорят обратное, я прекрасно знаю,
что любое мое действие, эмоция и слово строжайшим образом
контролируется и записывается людьми Прокофьевых. Сейчас наступил
тот самый момент, который должен реализовать весь мой план и
совершенно глупо срываться в последний момент. Нельзя, Настя, ты
сильная! Ваш ход, господа Роксана и Александр…
— Значит, через неделю фигурки будут созданы, — произнес отец,
наливая мне бокал вина. — Как нога, не беспокоит?
— Уже нормально, — с улыбкой ответила я, принимая вино. — Врачи
обещали через неделю снять фиксаторы и еще через месяц
гарантировали, что я вновь займусь танцами.
— Насть, я…, — начал было папа, но замолчал. Я даже улыбнулась —
мультимиллионер, глава ведущего клана, человек, принимающий
грандиозные решения стесняется поговорить с дочерью о чувствах. Об
отношениях. Отцы могут совершать великие дела, но просто поговорить
о личном… Для многих это невозможно.
