Утро было восхитительное! Я встал пораньше, чтобы вовремя
добраться до озера где, по рассказам знакомых рыбаков, водится и,
что самое главное, клюет линь. Я не знал где оно находится, но мой
друг Чернухин рассказал, как туда доехать и даже снабдил картой,
скаченной из Интернета и склеенной из отпечатанных на принтере
листов. Правда, озера на той карте почему-то не было, но Чернухин
сам нанес его и обозначил маршрут, пояснив, что добираться до него
надо на мотоцикле, поскольку на машине туда не проехать. Можно
конечно и на машине, но оставить ее придется, чуть ли не в двух
километрах от берега. Меня это вполне устраивало, поскольку машины
у меня уже не было. Зато был новенький китайский мопед, на котором
я мог проехать куда угодно.
До озера, по словам Чернухина, было километров тридцать, причем
двенадцать по проселочным дорогам, а последние два так и вовсе по
бездорожью. Меня это не пугало, и свернув, в отмеченном на карте
месте, с трассы, я бодро покатил навстречу встающему на горизонте
солнцу.
Проселок, изрядно попетляв, вывел меня на взгорок. Я остановился
и, достав карту, увидел, что мне придется распрощаться с укатанной
дорогой, которая шла дальше по вершине длинного холма и спускаться
вниз по глинистой размытой дождями тропе к заросшей ивняком
речушке. Спуск был довольно крутой. Заглушив двигатель, и
притормаживая, я скатился вниз.
Речка была более глубокой, чем казалось сверху. Весенний паводок
смыл хилый мосток и углубил русло. Ниже по течению я нашел пару
жердин и доску, застрявшую в кустах. Видимо это все что осталось от
мостка. Перекинул их в самом узком месте и, рискуя искупаться,
перебрался на ту сторону. Передохнув, завел чудо китайского
автопрома и, объезжая промоины и рытвины, покатил вверх по пологому
склону.
На вершине я вновь достал карту. Озеро располагалось правее, в
низине, и нужно было найти в зарослях кустарника и ежевики проход,
который должен быть рядом с приметной березой. Чем она замечательна
Чернухин не пояснил, лишь сказал, что мимо не проедешь. Поскольку
ничего сколь-нибудь приметного вблизи не росло, пришлось двигать
дальше. Проехав еще с километр по исчезающей под травой дороге, я,
наконец, увидел изогнутую самым причудливым образом древнюю березу
всю в каких-то наростах и трещинах. Метров через двадцать
отыскалась и чуть приметная тропинка, ведущая в заросли. Даже на
таком сверх проходимом транспорте, ехать по ней было не слишком
комфортно из-за того, что тропинка одновременно служила
естественном желобом для стока дождевой воды, которая оставила
после себя рытвины и вылезшие наружу корни. Пришлось вести своего
железного коня в поводу.
