Читать Я прошел две войны! - Владимир Першанин

© Першанин В.Н., 2017

© ООО «Издательство «Яуза», 2017

© ООО «Издательство «Эксмо», 2017

Рота понесла первые потери и залегла. Я лежал за большим валуном, покрытым шапкой снега, и всматривался в нагромождение спиленных сосен и каменную гряду, откуда нас обстреляли. Вели огонь два станковых пулемета, которые за короткое время выбили не меньше полутора десятков бойцов и тяжело ранили командира роты.

Мимо меня полз раненный в ногу красноармеец из соседнего взвода, ему помогал санитар. Когда они выползли на открытое место, снова заработал финский пулемет. Вернее, пулемет был немецкий, МГ-08 старого кайзеровского образца, похожий на наш «максим», только без щитка.

Расстояние составляло метров триста. Финский пулеметчик вложил одну и другую очередь довольно точно. Пули выбили крошево мерзлой земли и снега в метре от санитара и раненого бойца.

– Оставайся на месте, – приказал я санитару, рябоватому парню лет двадцати. – Наложи жгут потуже.

– Сейчас сделаю, товарищ лейтенант, – кивнул санитар. – Только его все равно надо поскорее на сборный пункт доставить. Крови много потерял.

– Под таким огнем ты его и себя на тот свет доставишь. Подожди немного, пока мы снова атаку не продолжим.

Короткими перебежками до моего укрытия добрался связной и сообщил:

– Через десять минут атака.

– Кто роту поведет? – спросил я.

– Политрук. Велел передать, чтобы наступали без остановок. Если его подранят, роту возглавит командир первого взвода Чередник.

Я кивнул и, пригибаясь, добрался до расчета «максима», который пристроился среди камней.

– Когда поднимемся, постарайся заглушить их станковый МГ-08.

Командир расчета, сержант Захар Антюфеев, рыжеволосый, широкий в груди и плечах, возился с прицелом.

– Сделаю, что смогу. Но у лопарей пулемет на салазках, они позицию все время меняют.

Коротко взыкнула пуля. Мы отчетливо услышали удар о человеческое тело. И тут же вскрикнул, заголосил санитар:

– Убили… мамоньки, убили меня.

Он ворочался, держась за бедро, а снег вокруг него набухал красным.

– Снайпер, – ахнул кто-то.

Я послал бойца помочь санитару, а в центре залегшей ротной цепи неуклюже поднялся в полный рост старший политрук Пуняев. Размахивая над головой наганом, закричал срывающимся голосом:

– В атаку! За родину!

Но рота продолжала лежать неподвижно. Топтался лишь политрук. Дважды выстрелив вверх, снова крикнул: