Т-Нуль-Пространство
Планета
Браксис-4
Материк
«Харгос»
Если бы мне
кто-то сказал заранее, что от меня попытаются избавиться таким вот
подлым образом — я бы подумал еще раз, учувствовать мне дальше в
Королевской охоте или нет. Увы, меня никто не предупредил, и
поэтому я падал под воздействием чужеродной способности.
Десантный
корабль удалялся от меня на большой скорости, но я прекрасно видел
стоящего у люка Митракса. Видимо, он решил убедиться, что я точно
умру, потонув в бассейне, а потому его способность меня не
отпускала, а только сильнее давила.
Непривычный, обжигающий холод затопил сознание, давя
зарождающуюся панику. Причем не только мою, но и Эйна. Потому что
одно дело прыгать просто в мистический источник и другое — в
загрязненный, опасный для органики так же, как и для
механоидов.
И надо
сказать, холод сработал на ура. Мы с Эйном успокоились в мгновение.
Я прикидывал расстояние, которое потребуется для того, чтобы
выплыть на берег из рукотворного озера, а Эйн — как быстро мы можем
выплыть и что удастся сохранить. И он уже в полете начал что-то
делать.
Удар от
падения вышел чувствительный. Стопроцентное слияние с телом
механоида давало как свои плюсы, так и минусы. В данной ситуации
именно высокая чувствительность была минусом.
Корпус
зашипел, а мне самому как будто стало не хватать воздуха. Система
«Немезис», пусть даже в ограниченном варианте, начала рябить
помехами. Эйну стоило огромных усилий удержать те крохи сигнала,
что пробивались, чтобы меня не выбросило из тела механоида обратно
в Империю.
Телекинетические тиски не отпускали. Они давили меня,
загоняя в глубину, все глубже и глубже. Мир окрасился в зеленую
муть и постепенно терял краски. Становилось темно.
Краем
сознания я отметил, что муть была вязкой. И через секунду тиски
сбросились. Но этого все же хватило, чтобы я ударился о дно. Я не
столько слышал, сколько чувствовал, как шипит корпус из красного
карбиона – самого прочного материала для механоидов. Вплетенные в
него ткани Роя начинают растворяться. Я — человек мог не ощущать
боли, но Эйн… ему было очень больно.
Как-то само
собой пришло осознание, что рукотворный бассейн создан на руинах
храма Уюн. Извращенный и изменённый состав первородного бульона,
загрязненная мистическая энергия — это все идет от него. Здесь нет
жизни. Есть только холодный металл.
