Дмитрий Стрижевский, 10 лет
Российская империя, 2003
год, 27 августа. Торжок
– Оленька, Дима! – прозвучал голос
мамы, и мы с сестрой сразу поняли, что за этим последует. –
Спускайтесь обедать!
Мы вскочили с пола, где на пышном
ковре были разложены фигурки игигов – наше игрушечное воинство
готовилось отбивать атаку черных из осколка тьмы. Оля подхватила
яркую Пулю в золотистом костюме и явно намеревалась принести ее с
собой за стол.
– Оставь ты ее в покое, – сказал я
сестре. – Вернемся и доиграем.
– Ей без меня скучно, – возразила
девочка, и я только улыбнулся. Младшая сестра вила из меня
веревки.
Мы не успели спуститься, как грохнула
входная дверь, да так, что, казалось, затрясся весь дом.
– Стрижевский! – чужой голос был
искажен маской. – Когда ты отдашь долг?
Мы с Олей застыли на лестнице, сестра
негромко ойкнула и беззвучно заплакала. Я взял в руку ее ладошку и
крепко сжал. Теперь мы стояли и вслушивались в разговор.
– Кремень дал мне месяц, – отец
говорил твердо и спокойно. – Я обещал, что все отдам, значит, так и
будет. Слово Стрижевского дороже золота.
– А еще Стрижевские всегда на шаг
впереди, – хохотнул неизвестный бандит, передразнивая наш родовой
девиз. – Вот и поторопись. Кремню стало неинтересно ждать, и он
продал твой долг нам. С нами же ты ни о чем не договаривался.
– Кто вы? – я услышал, как отец
сделал шаг назад. Не потому, что испугался, просто там у стены
стоят часы с кукушкой, защитный артефакт, который вызовет
помощь.
– Можешь называть меня Анакондой, –
сказал бандит. – И не советую узнавать на собственном опыте, почему
мне дали такую кличку.
– Деньги будут через месяц, – твердо
сказал отец. – В полном объеме. Если же вы планируете меня
запугать, то не стоит забывать: мы урожденные дворяне, и стоит нам
обратиться к «Защите»…
– Ты не понял, Стрижевский, – голос
Анаконды зазвучал угрожающе, и Оля, жалобно пискнув, изо всех сил
сжала мне руку. – Ты либо отдашь все сейчас, либо ты уже никуда не
сможешь обратиться. А чтобы ты лучше соображал… Саламандра!
Что-то зашипело, как будто открыли
газовый вентиль, моментально стало жарко, и на стенах заплясал
неверный оранжевый свет. Мама закричала, отец выругался. Что-то
загрохотало, и мне не хотелось думать, громит ли Анаконда мебель
либо же дерется с родителями.
Неожиданно огненная струя вырвалась
из прихожей и перекрыла путь со второго этажа. Оля не выдержала и
завизжала, я рванулся наверх и потащил ее за собой. Наверху чердак
и оттуда из слухового окна запасная лестница вниз, там сестра будет
в безопасности.
