Вступление:
Вот уже тридцать лет, небольшой городок медленно уходит под
песок, что беспрестанно приносит горячий ветер из сердца
раскаленной пустыни. Окраины давно уже скрылись под пологими и
сыпучими барханами, на которых росла редкая верблюжья колючка и
жалкие кустики саксаула с редкими вкраплениями уродливо торчащих
бетонных плит и причудливо изогнутой арматурной сетки.
Городскому центру повезло чуть больше – если окраины большей
частью состояли из самых старых трехэтажных, редко четырехэтажных
кирпичных построек, то дальше шли дома повыше, построенные из
массивных бетонных плит. Именно они отрезали песку путь в сердце
промышленного городка. Но так не могло продолжаться слишком долго –
регулярные ураганы приносили тонны мелкого песка, что словно
абразив, медленно, но упорно подтачивал стены построек. Среди
пологих песчаных холмов виднелись первые жертвы песчаной ярости –
обрушившийся остов длинного семиэтажного здания, рядышком
притулилась провалившаяся посередине почти засыпанная
четырехэтажка. Таких свидетельств апокалипсиса более чем
достаточно. Еще полвека и пустыня поглотит последние свидетельства
некогда великой цивилизации.
Но пока жизнь еще теплится в окружающих окрестностях – кое-где
за полуразрушенными остовами домов поднимаются к небу редкие жидкие
дымки костров, в воздухе чувствуется запах готовящейся похлебки из
юрких пустынных ящериц и беспомощных в своей медлительности
черепах. Оставшиеся в живых после Великого Затмения и Смертного
Холода, продолжают жалкие попытки выжить в раскаленной домне
пустыни, некогда носящей имя Кызылкумов – Пустыня Красных Песков….
Теперь же ее называют иначе – Знойная Пустошь. Еще чаще – Адское
Пекло. В обиходе же говорят просто – Пески.
Глава первая.
С самого начала покосившееся здание ничем не привлекло моего
внимания. Таких полуразрушенных бетонных коробок в округе более чем
достаточно. Некоторые сохранились лучше, от других остались
выгоревшие остовы или груды перекрученной арматуры, бетонной крошки
и кирпича. Я почти миновал его, когда краешком взгляда зацепился за
неплотно прикрытую подъездную дверь.
Несколько дней назад я проходил здесь. Тогда покосившаяся ржавая
металлическая дверь стояла открытой нараспашку, упершись нижним
углом в бетонный выщербленный пол - верхняя петля давно проржавела
и, не выдержав веса двери, лопнула. А сейчас дверь кто-то аккуратно
закрыл. Захлопнуться от порыва ветра она не могла – больно тяжела.
На выщербленном и побелевшем от старости бетоне осталась четкая
борозда. И несколько неровных темных пятен. Кровь.
