Омерзительный громкий смех разорвал полумрак трактира. Гаспар вздрогнул и открыл глаза. За соседним хорошо освещённым столом ударились кружками четверо оборванцев и тучного вида здоровяк.
«Какого дьявола? Где я?» — растерянно подумал Гаспар и ощупал ножны. Сердце застучало в горле. Ножны были пусты. Его рыцарский меч, подаренный отцом и служивший ему верой и правдой четверть века, исчез.
— Что будет заказывать, господин? — участливо склонившись над столом, произнёс полысевший хозяин трактира.
— Где моё оружие?! — грозно вонзив карие глаза в трактирщика и схватив его за воротник, прошипел Гаспар.
— П-п-п-п… позвольте. Я только что вас заметил, господин, — заикаясь от страха, выпалил побледневший трактирщик.
Гаспар перевёл разящий взгляд на пьяную компанию напротив.
— Как я сюда попал, старик? Что это за харчевня? — смягчив тон и отпустив смятый ворот трактирщика, обратился он к нему.
— Милостивый государь, я приметил вас тут минут пять тому назад. Должно быть, я был так занят, что не заметил, как вы вошли. Но уверяю вас, за это время к вашему столу никто не подходил, — взволнованно затеребив фартук, ответил хозяин. — А что до трактира, его именуют «Хмельной очаг».
— Принеси мне воды и чего-нибудь поесть, — сунув руку в карман и высыпав на стол горсть медных монет, расстроенно произнёс Гаспар.
— Сию минуту, — засуетился старик. — У нас есть отменное вино! Не желаете бутылочки?
— Нет, только воду, — хмуро ответил рыцарь.
В былые времена он ни за что бы не отказался от выпивки, однако происходившее с ним сейчас вовсе не настраивало на дурман.
Последним, что помнил Гаспар, была шумная пирушка под Иерусалимом. В кругу рыцарей он шумно праздновал взятие святого города.
Вот он говорит тост во имя короля… опрокидывает кубок анжуйского, вытирая рукавом обвисшие усы. А вот целует алый крест на запачканном кровью щите. И наконец, пошатываясь, идёт в амбар, грузно падая на сноп соломы. Его накрывает глухая тишина, неожиданно прервавшаяся мерзким хохотом посетителей этой дыры.
«Чья это дурацкая шутка? — блуждая тяжёлым взглядом по трактиру, подумал Гаспар. — И где всё же мой меч?»
В противоположном углу зала в полумраке двинулась тёмная фигура в накинутом на глаза глубоком капюшоне. В мерцании настенного канделябра из темноты вынырнул его искривлённый нос и пухлые, медленно жующие губы.
