Читать Сказания русского народа, собранные И. Сахаровым. Том первый - Виссарион Белинский

Читателям уже известна сообщенная нами во 2-й книжке «Отечественных записок» нынешнего года подробная программа издания, предпринятого И. П. Сахаровым. Вероятно, они, вместе со многими из прочитавших программу, были изумлены огромностию труда, который задал себе наш почтенный собиратель памятников старины и народности русской. В самом деле, издать одному человеку семь огромных томов, вмещающих в себя тридцать книг и объемлющих собою все стороны древней русской жизни – от фактов, сообщаемых летописями, до древних костюмов, гербов, печатей, пословиц, поговорок и проч. и проч., – труд неслыханный на святой Руси! Многие, в недоверчивости покачивая головою, говорили об этой программе, как обыкновенно говорится о великолепных «программах», к которым приучили уже наши книжные спекулянты доверчивую публику. Но каково же должно быть удивление этих неверовавших – теперь, когда г. Сахаров, вслед за программою, действительно издал первый том своих «Сказаний» – том огромный, состоящий из 568 страниц большого формата, напечатанных в два столбца таким мелким, убористым шрифтом, что они смело могут быть приняты за 1136 страниц обыкновенной печати, и вмещающий в себе сведения в высшей степени интересные! По этому первому тому мы можем несомненно надеяться, что г. Сахаров выполнит в точности всю свою программу и подарит русскую публику таким изданием, какого еще не имела она и какого тщетно стала бы ожидать от деятельности других любителей старины. Душевно желаем скорейшего окончания этому прекрасному предприятию.

Для тех из наших читателей, которые незнакомы еще с трудами г-на Сахарова, скажем, что книга его есть сокровищница положительных сведений о разных фазах прежней русской жизни. Сведения эти или собраны им самим во время путешествий по губерниям Тульской, Калужской, Орловской, Рязанской и Московской, или доставлены ему просвещенными соотечественниками[1], или, наконец, заимствованы из книг, изданных другими. И. П. Сахаров – не теоретик: он даже иногда посмеивается над теориею, а иногда и побранивает ее, и потому не думайте встретить в его книге ни теоретических взглядов на ту или другую сторону русского быта, ни, так сказать, исторической архитектоники, ни попытки представить стройное изображение древней русской жизни; нет, г. Сахаров так добросовестен, что и не брался за подобное изображение; он лучше, чем кто-нибудь, знает, что это дело невозможное и что один только бесстыдный, достойный всякого презрения шарлатанизм может в великолепной программе обещать представить Россию во всевозможных видах и отношениях, – тогда как для этого нет ни у кого в мире ни сил, ни материалов…