Яссы. Петербург. Март 2016
года
Плим-пилим! Звонко-бодрый перезвон
напольных часов, массивно утвердившихся своим основанием в гостевой
зале, проникал даже сюда, в спальню. Он ввинчивался в уши и
разрывал болью виски, будоражил и заставлял беспокойно ворочаться,
зарываться в подушку и глухо стонать. Что уж говорить о сне,
которого как ни бывало.
Пилим-плим! Поневоле втягиваешься в
глупую затею считать ненавистные удары, ожидая окончания
навязчивого концерта. Нет, чтобы вызвать часового механика и
приказать ему отключить этот чертов бой! Он прекрасен, когда голова
не болит! Может, сжечь циферблатного монстра одним щелчком
пальца?
Великий князь Михаил вцепился зубами
в подушку, со злостью пожевал ее и решил вставать. Чтобы пусто было
Ваське Кантемиру, затеявшему вчера знатную попойку с плясуньями из
местного кабаре! Стоило ли ради таких утренних мучений соглашаться
на предложение сына господаря Молдавского съездить на культурное
мероприятие по случаю открытия выставки какого-то местного
художника-авангардиста?! Как же, для этого марателя холстов важно,
чтобы кто-то из высшей петербургской аристократии
облагодетельствовал своим появлением сию выставку! Уговорил Васька,
шельмец этакий! Змей-искуситель! Знал, что Великого князя Михаила
Михайловича, младшего брата императора, нельзя увлечь мазней, какой
бы талантливой она не была, но вот утонченные дамы полусвета
мгновенно пробили брешь в оборонительных редутах Меньшикова. Да и
не сильно-то он переживал из-за этого.
Часы отбили девять раз и замолчали,
принеся долгожданную тишину. Однако! Встать бы, да сил не хватает.
Во всем теле слабость, непонятная дрожь – все же немолод уже, пора
прекращать с возлияниями!
Кстати, а где Виорика? Ох, и имечко
же у этой горячей штучки, так лихо отплясывавшей вчера в Васькином
дворце канкан на обеденном столе! Взметывая подол жгуче-красного
платья, нарочито демонстрировала свои прелестные ножки, обтянутые
ажурными чулками. Волосы вороньего цвета густо рассыпались по
плечам, а алый бант, сбившийся набок и придавший кокетливости
красотке, почему-то привлек внимание Меньшикова.
Левая рука Великого князя метнулась
назад и уткнулась во что-то округлое и упругое. Покосившись на
бугрившееся под боком одеяло, он поморщился, разглядев на подушке
густую копну черных волос. Повеселился, называется! А если его
художества снимали камерами наблюдения? С Васьки станется записать
компромат на Меньшикова, чтобы при случае шантажировать… Нет, это
слишком опасно – пугать члена императорского клана, а вот мягко
намекнуть и надавить ради своих прожектов, вполне можно. Надо бы
узнать, кто присутствовал на вечеринке и аккуратно выяснить насчет
камер. Пусть этим займется майор Жолобов из службы внутренней
охраны. Шустрый офицер, и рот на замке умеет держать. Это его
ребята, кстати, вчера сообразили увезти своего патрона домой – то
бишь в дворец Розетти, который был выкуплен русской миссией еще в
восемнадцатом веке у молдавского купца с итальянскими корнями.
Совсем недалеко – в пятидесяти метрах - находился симпатичный
особняк из белого камня, где расположилось русское консульство в
княжестве Молдавском.
