Витман против нашего с Кристиной отъезда не возражал.
— Уверен, что вам я могу доверить госпожу Алмазову, Константин
Александрович, — глядя на меня с непроницаемой улыбкой, сказал он.
— Если угодно, порекомендую милейший ресторанчик с прекрасным видом
на Неву.
— В три часа ночи, под проливным дождём вид на Неву весьма
актуален, — вернул улыбку я. — И где же этот ресторанчик?
— Он находится в самом центре города, в отеле «Мариотт». В
Кронштадте есть отель, принадлежащий тому же владельцу, вы посещали
его прошлой ночью.
— Ты посещал прошлой ночью «Мариотт»? — удивилась Кристина.
— О да. Константин Александрович любезно сопроводил туда госпожу
Нарышкину.
Глаза Кристины вспыхнули.
— До крыльца, — пояснил я её яростному взгляду. — Я проводил
Полли всего лишь до крыльца. Не правда ли, господин Витман?
— О, разумеется! — Витман, похоже, наслаждался ситуацией. — Так
вот. Ресторан, о котором я говорю, расположен под самой крышей
отеля, имеет выход на открытую веранду. Работает он до утра, так
что у вас есть все шансы, любуясь рассветом, выпить там по чашечке
чая. А после разместиться в номерах «Мариотта» и отдохнуть как
следует. Для нашего ведомства там держат специальный резерв. Я
позвоню и распоряжусь, чтобы вас встретили.
— Благодарю.
— Не стоит благодарности, Константин Александрович. Вы и
Кристина Дмитриевна заслужили отдых, как никто другой. А у нас ещё
будет время поговорить. Много времени. Завтра ближе к полудню,
когда уляжется суета, ждите вызова. Оба.
По дороге в ресторан мы с Кристиной не разговаривали. Она,
видимо, всё ещё дулась из-за того, что я провожал Полли. Хотя
расспрашивать о подробностях мешала гордость.
В какой-то момент я вообще начал опасаться, что Кристина
передумает и потребует возвращения в Кронштадт, но обошлось. А в
ресторане, который и правда оказался на удивление уютным, она вовсе
оттаяла.
Столики, стоящие на открытой веранде, были огорожены
полукруглыми ширмами — так, чтобы ни из одного такого «кабинета»,
как обозвал это официант, провожающий нас, не был виден другой.
Перед столиком стоял полукруглый диван с подушками. На столике
романтически теплился живым огоньком светильник, благоухали в вазе
свежие розы.
— Если господа желают, температуру в кабинете можно
отрегулировать магически, — сказал официант. — Также, если угодно,
можно установить завесу неслышимости или невидимости… Меню, прошу
вас. — Он подал нам два меню в тяжёлой кожаной обложке и,
поклонившись, удалился.
