Читать Паук раскинул сеть - Ольга Романовская

ГЛАВА 1. Сиротский дом

Олира с полным тазом мокрых пеленок вышла на задний двор. Поправив сбившийся платок, вздохнула и поставила груз на залитый краской чурбан.

Смена выдалась тяжелой. Ночью подкинули еще двоих детей. Одного больного корью, другого – такого хиленького, что неизвестно, в чем душа держится. Оба мальчики. Странно, обычно их оставляют, а избавляются от девочек – обуза, лишний рот. Мальчик же – работник. Но здесь не спрашивали у матерей, почему они оставили детей на столике под окном, а просто забирали и выхаживали, если могли. И Олира всю ночь хлопотала над младенцами, а с утра, как обычно, обошла детские кроватки и постирала белье.

«Мага бы сюда!» – вздохнула женщина, вспомнив о мальчике с корью. Вряд ли он выживет: болезнь запустили. Но услуги профессионального лекаря с дипломом Университета не по карману приюту, у него даже собственного врача нет. Раз в неделю заходит мэтр Армэ, практикующий в соседнем квартале, осматривает малышей, выписывает капли и порошки. На большего пожертвований не хватает. Как ни пыталась Олира и другие воспитательницы воззвать именем Сораты к совести и сердцу горожан, те оставались глухи.

Милетская префектура выделяла на нужды подкидышей смехотворную сумму, еще немного добавлял совет попечителей во главе с графом Легейским.

В Тордехеше не любили брошенных детей, вернее, о них не думали вовсе. Отчаявшиеся матери могли подкинуть младенцев на воспитание в храм, если уж не желали оставить умирать на улице. Специальные приюты открывались редко и исключительно по чьей-то инициативе свыше. Захочет префектура – построит, нет – пусть дети выживают сами, как могут.

Мокрые пеленки липли к рукам и пахли мыльным корнем. Они только формально назывались чистыми: никто в приюте не тратил силы на стирку казенного белья. Не воняют – и сойдет.

Олира злилась и торопилась скорее закончить работу.

Спина болела, руки покраснели от воды.

Во дворике царило спокойствие – такое блаженство после ора десятков младенцев.

Чирикали птицы на одиноком старом ясене. Кора с него слезла, а древесина покрылась разными надписями – свидетельствами шалостей приютских детей. Они жили под опекой воспитательниц до пяти-шести лет, а потом отдавались в обучение и в приют больше не возвращались. Охотнее всего детей брали ремесленники и фермеры. Оно и понятно: лишние руки всегда в хозяйстве нужны, а образование для хозяйства не требуется.