Читать Удерживающий Апокалипсис - Андрей Глебов

Жарким летним днём двадцать седьмого июля в Москве старшина Прокопчук стоял на посту. По Тверской по плавящемуся асфальту ползла бесконечная вереница машин.
Рёв и гарь кружили голову. По красному лоснящемуся лицу Прокопчука стекал пот. Голова под фуражкой нагревалась так, что гаишник время от времени приподнимал головной убор и вытирал большим носовым платком уже заметную плешь.
Машины от Белорусского вокзала к Триумфальной площади двигались медленно. Светофор красным светом на время сдерживал дышащую жаром массу железа, но стоило зажечься зелёному, как скромные отечественные «Жигули» и «Волги», а также роскошные иномарки торопились выбраться на перекрёсток, чтобы при следующем включении красного не остаться по эту сторону стоп-линии.
В рации зашипело.
- Слышишь, Прокопчук? - затрещал в динамике голос лейтенанта Коновалова. - Подарок к тебе едет.
Старшина раздражённо взялся за рацию.
- Угонщик, что ли?
- Кое-что получше, - заржал Коновалов. - Встречай.
Лейтенант стоял у Белорусского месяца четыре. Раз в час ему становилось скучно, и он вызывал Прокопчука поболтать, за что на каждом разводе перед вступлением на пост получал предупреждение от начальства насчёт «последнего раза».
Коновалова хватало на три дня. Рутинная работа и одиночество среди ревущих автомобилей подталкивали его к общению. Последний раз Коновалов получил нагоняй вчера. Пора за ум взяться, и на тебе!
- Опять треплешься? - рыкнул Прокопчук в чёрную коробочку. - Ведь снова огребёшь, Коновалов!
- Не веришь - не надо, - оскорбился гаишник и отключился.
Старшина мокрым платком отёр широкое лицо и свисавшую за воротник могучую шею.
- Посмотрим, что насвистел товарищ лейтенант, - проговорил Прокопчук, выходя из стеклянной будки на край дороги и вглядываясь в сторону владений Коновалова.
Поток машин, стиснутый двумя рядами домов сталинской постройки, упрямо пробивался к Кремлю. Из открытых окон авто громыхала музыка и звучали нервно-восторженные выкрики ди-джеев.
Над крышами автомобилей и сиреневым смрадом выхлопных газов торчали морды шести белых лошадей. На головах животных красовались султаны из малиновых перьев. За лошадьми возвышался невозмутимый кучер в ливрее с длинным хлыстом в руке.
Позади возницы сверкала золотом стенка богато отделанной кареты. На крыше экипажа, колеблемый душным туманом автомобильных выхлопов, покачивался разноцветный султан.